Так ты становишься заложницей. Надежда – твой надзиратель. Она мягкая, ласковая, почти нежная. Но она держит тебя в клетке. Без замков. Без решёток. Только ты сама, каждый день, закрываешь за собой дверь, говоря: «Ещё немного». Ещё неделя. Ещё месяц. Вот он решит. Вот он вернётся. Вот он позвонит. А потом ты оглядываешься – и видишь год. Пять. Десять. А внутри всё та же тревога. Всё та же тишина, в которой он не выбирает тебя.

Ты думаешь, что это любовь. Что так любят – сильно, долго, жертвенно. Но любовь – это не выживание. Не ожидание. Не страдание. Любовь – это выбор. Каждый день. Без условий. Без «может быть». А если ты всё время ждёшь, если живёшь на крошках внимания, если боишься спросить прямо – это не любовь. Это страх быть не нужной. Это дефицит. Это рана, которую ты пытаешься зашить иллюзией. И надежда – твоя нитка. Но она не лечит. Она только оттягивает момент правды.

Может быть, ты уже слышала фразу «надежда умирает последней». Но в реальности – последней умираешь ты. Потому что сначала умирает вера в себя. Потом – достоинство. Потом – голос. А потом – ты сама. Внутри. Остаётся только оболочка, которая улыбается, делает вид, что всё хорошо, но каждую ночь спрашивает себя: сколько ещё? И зачем?

Правда в том, что ты не обязана ждать. Не обязана верить, если факты говорят обратное. Не обязана прощать отсутствие, молчание, безразличие. Ты можешь остановиться. Можешь сказать себе: «Хватит». Это будет больно. Очень. Потому что надежда – наркотик. От неё ломка. Твоя психика будет кричать: «А вдруг?» Будет искать знаки. Будет вспоминать лучшие моменты. Но если ты выдержишь, ты увидишь, как исчезает туман. Как начинают звучать собственные мысли. Как приходит понимание: ты выжила. Ты вышла. Ты начала жить свою жизнь. Наконец.

Ты не предаёшь любовь, когда перестаёшь ждать. Ты предаёшь себя, если продолжаешь. Потому что надежда – это не всегда свет. Иногда это путеводная звезда, ведущая не к счастью, а в никуда. И тогда твоя сила – не в том, чтобы надеяться, а в том, чтобы разорвать этот круг. Сделать шаг. Не назад. Не к нему. А вперёд – к себе. К жизни, в которой тебя выбирают не когда-нибудь, а сейчас.

ГЛАВА 3. Страх одиночества

Иногда человек готов терпеть унижение, холод, игнорирование, равнодушие, но только не одиночество. Он остаётся там, где уже давно не любит и не любим, где каждый день – это компромисс с собой, где чувства не развиваются, а сжимаются в комок вины и страха, но не уходит. Не потому, что не может, а потому, что сам для себя одиночество кажется страшнее, чем боль. Мы живём в мире, где быть одному – это почти приговор. Где одиночество воспринимается как признак ущербности, а не как возможность узнать себя. С детства нас учат: счастье – это «в паре». Быть нужным, быть любимым, быть с кем-то. А если ты один – с тобой что-то не так.

С самых ранних лет человек впитывает установки, которые становятся его внутренним фоном. Девочке говорят: «Ты должна быть хорошей, чтобы тебя полюбили». Мальчику: «Ты должен быть сильным, чтобы быть достойным». И нигде – ни слова о том, что ты уже ценен. Уже достоин. Уже любима – просто потому, что ты есть. Нет, нас приучают к тому, что любовь – это награда. За поведение, за соответствие, за старание. И именно поэтому, когда в взрослой жизни кто-то даёт хотя бы крохи тепла, мы хватаемся за них, как за единственный шанс. Даже если за этими крохами – пустота, боль, холод. Даже если внутри всё кричит, что тебе плохо.

Одиночество становится не просто страхом – оно обрастает мифами. Его боятся, как конца. Как забвения. Как доказательства собственной ненужности. Оно становится проклятием, приговором, который звучит внутри: «Если ты одна, значит, ты неудачница. Значит, ты недостаточно хороша. Значит, ты не заслуживаешь любви». И этот внутренний голос становится настолько громким, что человек готов на всё, лишь бы его не слышать. Он готов остаться с тем, кто не ценит. Кто игнорирует. Кто исчезает. Он готов выстраивать объяснения, защищать партнёра, терпеть унижение – только бы не остаться наедине с тишиной, в которой звучит его самое болезненное убеждение: «Я не нужна».