– Послушай, тут до деревушки ближайшей рукой подать. Новый комплект одежды возьмем, всё необходимое в дорогу. А дальше по курсу, – она кивнула головой в сторону моей левой ладони, намекая на нить.

Я колебалась. Ощущение неизведанного рвало и метало, и я не понимала, что именно сейчас чувствую и чего хочу. Всю свою недолгую жизнь я провела в Нави, в глубоком, тёплом сне, где всё знакомо до боли, а сейчас что? Хочу ли я узнать что-то новое, увидеть, будет ли мне это близко? А если я разочаруюсь?

В своей груди я ощущала тяжелый камень, который не давал мне сделать выбор. Я не могла его поднять, перетащить, сдвинуть. Стены избы давили, а от ожидающего взгляда Ядвиги становилось душно – и я все больше и больше падала в вихрь перекрывающих меня эмоций, чувство страха перекрывалось любопытством, и принять решение становилось всё труднее – я не могла понять, что во мне истинно, а что нет. И как-то глупо, да и по-детски ощущалось желание вскочить, да броситься на встречу новому, и уже неважно, что ждет впереди – пойти наперекор собственным убеждениям и идеям.

Я слабо улыбнулась. Возможно, конечно, если я только одним глазком…

Ядвига радостно хлопнула в ладоши.

– Я вижу блеск азарта в твоих глазах!

– Это не азарт, а ощущение безысходности, – с тяжелым вздохом протянула я, принимая из рук невольной попутчицы старый потрепанный плащ, но гораздо теплее, чем прошлый, а значит, выполняющим свою главную функцию. Моей же главной функцией на ближайшее время было не умереть раньше срока.

– Всё будет в порядке, – приветливо улыбнулась собеседница, и, закинув уже собранный мешок на плечо, продолжила, – И, зови меня Ядой. Так тебе, думаю, будет проще.

Кивнув в ответ, я встала из-за стола, встряхнула плащ и надела, поправляя на себе одежду. Пусть на улице и главенствовало лето, но по утрам и ночам всё так же было прохладно. Да и рукой можно было подать до осени – через несколько недель золотая красавица уже вступала в свои законные права. Всё еще ощущая смятение от не до конца принятого решения, я оглянулась, будто ища правды и каких-то подсказок от судьбы в нашем временном пристанище, но никаких намеков от Богов не было, а значит, волей-неволей нужно было двигаться дальше. Я решила, что если что, то я просто развернусь и вернусь в деревню обратно. Возможная мысль о капитуляции успокаивала.

Из покосившейся избушки мы вышли практически сразу, не тратя времени на препинания, обсуждения стратегии и не особо интересной мне темы – кто же мой отец. Я чувствовала, что Яда знает намного больше, чем говорит, а еще знала, что мне, отчего-то, совсем не хочется искать отца. Кто он для меня? Всевозможные причины и мотивы я перебрала в подростковые года, а сейчас… Как будто мне это попусту не интересно. Но чем же он так важен и ценен? У всех ли есть такая нить? Как же много вопросов и как много вопросов к самой себе! И даже не знаю, что хуже – спрашивать у мира или у себя. У кого больше ответов?

Взяв лошадей за поводья, мы побрели к первой намеченной нами цели. Тонкая алая нить вела за собой, пританцовывая и извиваясь в воздухе. Ощущения были странные.

С каждым шагом я ощущала, как голова становится все тяжелее и тяжелее. Обдумывать одни и те же вопросы становилось невыносимо, и я решила хотя бы на минуточку, но выбросить все из головы и попробовать насладиться тем, что меня окружает. Не считая попутчицы, которая меня своровала и повязала по рукам и ногам, а еще, кажется, имевшая дьявольские силы. Так же, конечно, не считая того, кто гнался за нами в вечерних сумерках, а ещё пророческие слова Ивы. И ещё, буквально…