До сих пор предпринимаются многочисленные попытки расшифровки этого сна. Интерпретация образа медведя различна. Ангел-хранитель, генерал Гремин, и даже филологический оборотень – Онегин, сначала отказавшийся от Татьяны, а затем зачем-то заманивающий ее в избу с чудовищами и уродами. В результате расшифровок вместо пушкинской ясности – полный туман.

По сравнению с Пушкиным, у других поэтов девятнадцатого века медведь упоминается редко, менее 5 раз, только у Глинки – 22 раз.

Более часто образ медведя встречается в стихах поэтов двадцатого века: Хлебников (44), Маяковский (23), Соснора (26). В отличие от Пушкина у Маяковского происходит не очеловечивание медведя, а наоборот «омедвежение» человека («Я, скажем, медведь, выражаясь грубо…»

Собака в стихах Пушкина упоминается около 40 раз. В большинстве случаев для уничижительной характеристики («Иль рыцарского слова тебе собака мало?» в «Скупом рыцаре»), а также как домашнее («на санки жучку посадив» в «Евгении Онегине») или охотничье животное.

Примерно половина видов встречается в текстах 1–3 раза. К числу таких редких видов может быть отнесен дельфин, упоминаемый поэтом один раз, в одном из вариантов «Ариона».

Дельфин в этом варианте Ариона выступает в роли спасителя поэта, что практически уравнивает его с человеком по благородству и этике. Отметим в этой связи другой аспект равенства: наряду с человеком дельфин обладает наиболее высоким уровнем интеллекта среди живых существ биосферы. В более позднем варианте строка с дельфином заменена на «Я гимны прежние пою», дельфин остается между строк, как бы уплывает в область предания о спасении древнегреческого поэта Ариона этим существом.

Из видов индикаторов, прочно вошедших в антологию русской поэзии, отметим образ кота («кот ученый» в «Руслане и Людмиле») и «затейницы белки, грызущей орешки и поющей песенки» в «Сказке о царе Салтане».

Птицы представлены обобщенной группой и 28 видами. Более 10 раз упоминаются лебедь, петух, орел, соловей, ворон, голубь. По числу упоминаний доминирует лебедь. Семантика этого образа многопланова. Царевна Лебедь в «Сказке о царе Салтане», играющая, по существу, главную роль в динамике сюжета этого замечательного произведения, как бы освещающая его волшебным светом изнутри. Образы тихой луны, освещенной зарей девушки, плывущего корабля, снега на вершине горы, приметы дождя.

Отметим перекличку текста строки «Долины в тишине глубокой» со стихами Ломоносова: «Где ветр в лесах шуметь забыл, в долине тишина глубокой». Такие цитаты, как правило, творчески переработанные и переосмысленные Пушкином, помещенные в новое стиховое окружение, характерны для его поэзии, вобравшей в себя ряд достижений современных и предшествующих ему русских поэтов. Вспомним, к примеру, цитату из стихов Жуковского «гений чистой красоты», ключевого образа в знаменитом стихе Пушкина «Я помню чудное мгновение» (Виноградов, 1934, с.156).