ГЛАВА VII. ТЕНИ И СВЕТ БАЛА

Когда он открыл глаза, сначала не понял, где находится. Потолок был родной, но воздух – тяжёлый. Рядом – лица. Первым – Николо. Его друг сидел у кровати, глаза покрасневшие, но сдержанные. Увидев, что Габриэль пришёл в себя, он наклонился вперёд и крепко обнял его.

– "Ты жив… Чёрт, ты жив…"

В его голосе дрожала не только радость – в нём была боль, страх и невыговоренная вина. Позади стояли Эмили, наэль, мать и отец, а рядом – семья Идальго. Дон Идальго стоял отстранённо, но взгляд его был каким-то затуманенным. Что-то в его лице, в сжатых губах и нахмуренном лбу, подсказывало: он что-то знал. Или догадывался.

Женщины в комнате – мать, мать Николо, даже служанка – все были в смятении. Кто-то тихо плакал, Эмили сжимала платок так, будто хотела разорвать его. Только Наэль не смотрела в глаза. Она стояла с опущенными плечами, будто её придавило что-то тяжёлое.

– "Что произошло?" – снова и снова звучало со всех сторон. Но Габриэль не мог ответить. Или не хотел.

Он устал. Устал от вопросов, от тревожных взглядов, от чужих попыток понять, что он сам не мог объяснить.

– "Драка, может?" – пробормотал отец, сев у изголовья. – "Ты, должно быть, не помнишь… Бывает. Лондон по ночам – опасное место."

Слишком мягкий голос. Слишком быстрое объяснение. Слишком очевидное отвлечение.

Когда все ушли, Николо сидел рядом в тишине. Он смотрел в одну точку на полу и думал. Мысли его метались: кто это мог быть? Что хотел? Почему нож? Почему именно Габриэль?

Но ответов не было.

Габриэль снова уснул. Проснулся уже к вечеру, в тишине, с ощущением тяжести в голове, но с ясностью в мыслях.

Отец, решив не отменять бал, настоял, чтобы всё прошло, как и планировалось. Он сказал, что жизнь не должна останавливаться. Семья Идальго согласилась.

Когда Габриэль спустился вниз, его встретили взглядом, в котором смешались облегчение и тревога. Эмили подбежала к нему, обняла снова. Отец лишь кивнул, но в этом кивке было больше, чем в словах.

Он отправился в купальню. Горячая вода смывала усталость, но не тревогу. Он долго стоял под паром, потом вытерся и открыл гардероб. Его выбор пал на лучший костюм: тёмно-синий, идеально скроенный, с серебристым жилетом.

Когда они подъехали к особняку Идальго, уже начинали собираться гости. Кареты стояли у входа, в воздухе висела музыка и аромат жасмина.

Он распахнул двери первым. В этот момент все взгляды обернулись к нему. Высокий, сдержанный, в ослепительном костюме, с лёгкой тенью под глазами, он вошёл в зал, словно герой, вернувшийся с поля боя.

И в ту же секунду весь зал будто замер.

Самый красивый парень бала вошёл в игру. Но никто ещё не знал, какая тьма стоит за его глазами, и какой холод ползёт за его спиной.

ГЛАВА VIII. ТАНЕЦ И ТЕНЬ

Бал уже начался, но именинница пока не появилась. Габриэль стоял у одного из мраморных столиков, когда к нему начали подходить девушки. Одни смело, другие сдержанно – все с одной целью: познакомиться.

Он вежливо, но холодно отказывал, улыбаясь, избегая грубости. Однако к нему подошла ещё одна. Девушка была застенчивой, чуть дрожащей. Голос её был мягким, взгляд – опущен. Она с трудом попросила разрешения поговорить с ним.

– "Вы… вы не против познакомиться?.."

Он посмотрел на неё с лёгкой усталостью, но не с презрением.

– "Мне очень жаль… но я не готов к беседам сегодня," – сказал он, чуть поклонившись.

Гости веселились. Зал был полон музыки и разговоров. Николо подошёл к другу, похлопав его по плечу.

– "Ну, как ты? Выглядишь лучше, чем мёртвец."

– "Бывал и хуже," – усмехнулся Габриэль.

– "Точно?"

– "Точно. И у меня для тебя подарок."