– Стоять! – Закричала я. Голос мой прозвучал хрипло, надрывно, но в нём промелькнула нотка чего-то нового, повелительного. В тот же миг я поняла тщетность своего крика – у этих монстров не было ушей, не было ртов, им попросту нечем было меня слышать в привычном смысле. Мой крик был обращён не к их физическим органам слуха, а к… чему-то другому. К их воле? К их сущности?

И это сработало. Первый бехолдер, тот, что летел впереди, замер в небе. Он завис в нескольких метрах от меня, его центральный глаз продолжал гореть, а мелкие стебельки-жрачки извивались, но само тело застыло в воздухе, словно пойманное невидимой сетью.

Но два других продолжали приближаться. Их взгляды по-прежнему были устремлены на меня, и моё тело продолжало тяжелеть под их взглядами. Сила, вспыхнувшая во мне, не могла остановить их всех сразу. Тяжесть в ногах усиливалась, подкашивая их.

Я рухнула на холодный камень. Удар был жёстким, но я почти не почувствовала его – всё моё внимание было поглощено борьбой с их воздействием. Я не в силах была противиться. Окаменение подкрадывалось к моим конечностям, поднимаясь всё выше и выше. Это конец, пронеслось в голове.

И тут, сквозь серые, плотные тучи, которые скрывали небо, выглянуло солнце. Его лучи, тонкие, но яркие, пробились сквозь мрак, окрашивая серую скалу в тёплые оттенки и освещая мрачную сцену. Всё вокруг стало менее мрачным, менее давящим. И этот внезапный свет, это прикосновение дневного тепла, словно вдохнуло в меня новую жизнь, придало сил. Сила анимансера, моя сила, снова взбурлила. Может быть, я всё-таки дневная?

Отчаянно, собрав последние силы, я сосредоточилась на одном из приближающихся бехолдеров, на его жуткой, парящей форме.

– Разбейся о стену! – Закричала я, и на этот раз в моём голосе не было паники, лишь чистая, дикая воля. Я направила этот крик, эту волю, не на слух монстра, а прямо на его сущность.

Бехолдер, который был ближе ко мне, внезапно резко дёрнулся. Его плавное движение превратилось в неуправляемый рывок. Он с размаху врезался в отвесную скалу позади меня с глухим, неприятным звуком. Часть камня осыпалась, и сам монстр, потеряв форму, сполз вниз кучей невнятной массы, словно сдувшийся шар, оставляя на камне тёмный след.

Но оставался последний, третий. Он был уже вплотную ко мне, его центральный глаз смотрел прямо в мой, и мелкие стебельки-жрачки коснулись моей кожи ледяным, отвратительным прикосновением. Я хотела кричать, хотела снова использовать силу, но силы покинули меня. Последние её крупицы ушли на второго бехолдера. Горло сдавило, словно невидимая рука стиснула его. Из глаз хлынули слёзы – слёзы отчаяния, бессилия, страха. Я рухнула на скалу, чувствуя, как холодный камень впивается в кожу. Я лежала, глядя на ужасающее лицо монстра, понимая, что это конец.