Отмываюсь от последствий готовки.

Щелкаю пультом, выбирая каналы. Выключаю телевизор.

Какая же тихая тишина в этом доме!

Мне плохо.

Мне одиноко.

Поздравляю, Эмма. Ты приобрела еще одну зависимость.

Брожу по дому, из комнаты в комнату.

Одиночество.

Почему его ощущаешь так остро именно тогда, когда у тебя кто-то есть?

Останавливаюсь напротив шкафа.

Открываю его — и впервые в этом году примеряю парик.

12. Глава 12. День 330

Я захожу в бар после полуночи. Расстегиваю пуговицы пальто таким легким движением, будто и не касаюсь. Сажусь за барную стойку. Подол платья скользит выше, приоткрывает коленки. Заказываю бокал «Пино нуар».

Допустим, я — это брюнетка.

Снимаю очки, стекла слегка запотели после улицы.

Музыкант пробует джаз.

Мои движения неторопливые, плавные. Поглаживаю ножку бокала. Вино прозрачное, с едва заметным вишневым отблеском.

Я — то есть она — чувствую на себе взгляды мужчин. Это приятно, но не волнительно. Привычно.

Похоже, я здесь впервые. Не скована, но и не расслаблена. Я просто жду. Эя? Скоро узнаю наверняка.

Пробую вино — терпкое, горчит. Надо представить, что мне оно нравится, ведь брюнетке точно нравилось. Облизываю губы. Кажется, я могу понять, что в этом вине привлекает брюнетку. Легкое, с ягодными нотками. Идеальное дополнение к отблескам огней в окне, музыке саксофона, запаху сигарет — и к ожиданию. Ожиданию мужчины.

Или я невольно подстраиваю фантазию под свои предположения.

Надеваю очки и раскрываю книгу. Карманное издание. «Книжный вор» Зусака.

Но еще не успеваю вчитаться в первое предложение, как чувствую на себе взгляд — пристальный, внимательный, цепкий.

Эй не так смотрел на брюнетку, но я продолжаю играть свою роль.

Цепляюсь взглядом за буквы. Они удерживают меня, не позволяют поднять голову — и испортить игру.

Эй подходит ближе. Боковым зрением улавливаю: его пальто расстегнуто. Вот теперь я чувствую легкое волнение. Это мое ощущение или брюнетки?

Эй откашливается. Пересохло в горле? Уверена, он не ожидал увидеть меня, да еще и в таком образе.

— Какие на ощупь страницы в вашей книге? — спрашивает он.

Его голос горячит мою кровь.

Молчу. Пауза, которую я выдерживаю, легкая, но плотная, как вата.

Медленно поднимаю взгляд.

Эй — тот, что и раньше, и вместе с тем что-то в нем изменилось. Так сильно, что хочется назвать его другим именем. Дерзость, расхлябанность, ухмылка в глазах — все исчезло. Он будто внезапно повзрослел.

Эй напряжен и, кажется, слегка взбудоражен, но в то же время открыт и решителен. Перемена в нем настолько разительная, что я забываю свою реплику.

— Потанцуем? — он протягивает руку.

Я накрываю его ладонь своей.

Чувствовала ли брюнетка то же, что и я сейчас? Сердце бьется быстро-быстро, будто я собираюсь открыть дверь, за которой меня ждет что-то удивительное и неизведанное.

Саксофонист выдувает джаз, но у нас своя музыка, медленная и чувственная. Рука в руке. Эй притягивает меня к себе, его ладонь прожигает платье. Полумрак, блеск огней, запах его парфюма, вкус вина на губах. Кажется, будто вместо плитки под ногами мягкий, только что выпавший снег. Посторонние не уходят — исчезают.

Время замедляется. Эй поворачивает голову, наши губы на мгновение почти соприкасаются, и это почти-прикосновение рождает во мне жажду, которую я не испытывала очень давно.

Я отстраняюсь, ошарашенная своими ощущениями.

Эй не дает мне прийти в себя — за руку ведет к барному стулу. Время становится пунктирным. Я только что шла, ведомая Эем, и вот уже сижу на стуле. Голова чуть запрокинута, глаза прикрыты. Я чувствую — Эй склоняется ко мне. Прикосновение губ, прикосновение языков. Его пальцы расстегивают пуговицу на моем платье…