— Ты перекрыл выезд, — напоминаю зачем-то, он ведь тут прощения просить пытается, а я капризничаю, получается.

— Ты вообще слышала, что я только что говорил? — он смотрит на меня серьезно. — Я выпроваживал Асю…

— Алю, — я зачем-то его исправляю. И как так вышло, что я запомнила имя уточки.

— Не суть, — качает головой, — в общем увидел твою машину и разозлился, сам не понял на что. Наверное, на тебя, на придурка твоего, заделавшего ребенка и ни хера о нем не заботящегося.

— Мне пришлось вызывать такси! — бурчу обиженно.

— Кто же виноват, что ты такая шустрая, — он снова смеется, а я в который раз ловлю себя на мысли о том, что мне нравится его смех. — Я спустился, а тебя уже и след простыл.

— Ты сказал, что никуда не собираешься и предложил пойти пешком! — он точно надо мной издеваться или изворачивается.

— Я вообще много чего лишнего говорил, но ты такая милая, когда злишься, — он поворачивается ко мне, на губах появляется ребяческая улыбка, а я все никак не привыкну к его метаморфозам.

— Как ты узнал, что я в больнице? — перевожу тему.

— Вернулся домой, позвонил в твою дверь, а там сообщник твой, Егор, кажется, цветы поливал, от него и узнал. А как узнал, сразу к тебе. Ты уже спала.

— Егор, — спохватываюсь.

А ведь я, с появлением Кира в больнице, совершенно забыла о Волкове. Он почти каждый день у меня бывал, правда, выглядел плохо и все отмахивался, мол, все хорошо, а я нутром чуяла, что что-то не так.

— Мне надо позвонить… я

— Не надо, ему сейчас не до тебя, — уверенно произносит Кир.

— Что ты имеешь в виду?

— Чуть меньше двух недель назад сын нашего мэра попал в аварию, машина всмятку, паренек в рубашке родился, но пострадал, — рассказывает Кир, а я не понимаю, к чему он клонит.

— Ты это к чему?

— А к тому, что Белов — лучший друг твоего Егора, думаю, не нужно объяснять, что сейчас пацан чувствует.

— Надо… надо, я должна…

— Ты ничего не должна, дай ему прийти в себя, он чуть друга детства не потерял. И, кстати, я видел, как вы обклеивали мою машину стикерами, — я понимаю, что он таким образом пытается меня отвлечь.

— Что? То есть ты видел и ничего не сделал?

— Мне было интересно. К тому же, тогда я начал понимать, а в женской консультации понял окончательно.

— Понял что?

— Что пора делать тебе предложение.

10. Глава 9

— Чего?

Слава глядит на меня своими большими глазами, а я не в состоянии сдержать улыбки. Все-таки есть что-то в этой девочке, что-то, что заставило меня обратить на нее внимание.

— Послушай, — я беру один из стульев, стоящих в углу, и сажусь напротив Славы, так чтобы глаза наши были на одном уровне. — Мое предложение остается в силе.

— Нет, я…ты… блин, — она запинается, смешно морщит маленький носик, чудо, куда ей матерью одиночкой становиться. Я даю ей время переварить полученную информацию. Тяжело вздохнув и тряхнув головой, она наконец-то собирается с мыслями и продолжает: — Все это очень странно, твое предложение, твои постоянные изменения, твой… брат… Наверное, в прошлый раз ты был прав и таким образом решилось бы множество проблем, но… — она отворачивается, кусает губы, моргает часто, словно слезы сдержать пытается, а я себя мудаком последним чувствую, виноват ведь, как пить дать виноват. — Все это слишком, для меня слишком, понимаешь, мне о ребенке думать надо и качели эти бесконечные ему явно не на пользу, и твоя семья, они не поймут, — она косится на дверь, а я вполне серьезно подумываю над тем, чтобы пойти и все же набить морду братцу, останавливает лишь то, что он за меня действительно волнуется, еще пару лет назад я и сам был на его месте и то, что сделал тогда я, то, как поступил с Ларой…