Поехать на олимпиаду мы договорились с посёлка первым автобусом. Олимпиада проходила в райцентре, в городе Щучин в девять часов. От нас туда ходило два автобуса в семь и восемь часов. Накануне я приготовил новую рубашку, погладил школьную форму, которую я уже не носил, так как считал себя взрослым, я уже вырос на десять сантиметров выше отца. Поставила стул у кровати, повесила на его спинку вешалку с костюмом и рубашкой, на сидение положила нижнее тёплое бельё с носками. Я спал на кухне, сестра спала рядом в комнатке за дверью. Родители в зале через холодный коридор. Печка была в зале и плита на кухне, топили их углём, который разжигали дровами. Мама с двухлетним братом лежала в Лиде в больнице. У него заболел живот. К приходу отца, я разжёг печку в зале и плиту на кухне, согрел воду и помыл голову. Мы все поужинали, я подбросил угля в топку, и мы с сестрой легли спать пораньше. Она закрыла дверь и сразу уснула, а я ещё долго ворочался с бока на бок, думал о завтрашнем дне, ведь от школы на районную олимпиаду я еду впервые, обычно туда посылали девятиклассников, но в этом году они уступили мне на школьной олимпиаде.

Я сплю и вижу сон, что я лежу на ленте транспортёра вместе с металлическими заготовками. Лента движется в сторону большого кузнечного молота, который штампует эти заготовки, его удары отдаются в моей голове, от волнения сильно стучит сердце. Мне становится страшно, ведь через две заготовки молот меня расплющит. Я хочу подняться с ленты, но у меня совсем нет сил. Кажется, что сердце скоро выскочит с груди, И это произойдёт раньше, чем молот расплющит мою голову. Я просыпаюсь, встаю на ноги, но они у меня ватные и совсем меня не держат. Я со всего маха, падаю на стул, ломаю переносицу и теряю сознание. Сколько я пролежал на полу, одному Богу известно. Когда я очнулся, было вокруг темно, я лежу на полу в луже липкой жидкости. От боли разрывается голова и всё также сильно и часто стучит сердце. Каждый его удар отдаётся мне в кончиках пальцев рук и ног. Я пытаюсь встать на ноги, но снова падаю. На этот раз, мимо, по странному обстоятельству, не упавшего стула. Поэтому более удачно, я не потерял сознание. В темноте ползу в сторону двери в коридор. Нащупываю её, встаю на колени и с трудом открываю двери. Через коридор, доползаю до входной двери со второго этажа у лестницы, с третьей попытки проворачиваю ключ и открываю двери.

Здесь я снова теряю сознание. Очнувшись, я ползу по бетонным ступенькам лестницы вниз, несколько раз за время движения в темноте промахиваюсь рукой об очередную ступеньку и ударяюсь каждый раз лицом о бетон. Вот я, наконец, добрался до тамбура на первом этаже, встаю на колени и открываю дверь в тамбур, затем на улицу. Свежий морозный воздух, на улице минус десять, понемногу, начал включать мою голову. Я по ступенькам сполз с крыльца к сугробу, и растёр лицо снегом. Меня шатало, со стороны в сторону, и я с трудом поднялся на ноги. Потом меня несколько раз вырвало на снег и мне стало легче.

– Что со мной?

Первая здравая мысль посетила меня.

– Как там моя сестра? Что с ней?

Эта вторая мысль вонзилась в мою голову и вытеснила первую. Я с трудом, держась за перила лестницы, поднялся в квартиру. Включил свет в коридоре потом на кухне. Нечаянно бросил взгляд на плиту и всё понял. Заслонка на выходе с трубы была закрыта. Я быстро открыл заслонку и поддувало. Уголь в топке сразу воспламенился, синим пламенем. Значит, мы угорели. Я открыл дверь в комнатку сестры и включил свет. Она была на три года моложе меня. Первый год ходила в школу в местечко. У неё была привычка укрывать голову одеялом.