На западе виднелось голубое полотнище моря Рун, медленно исчезавшее за вершинами холмов. Про это море тоже сложено немало легенд. Говорят, что когда-то его населяли жуткие чудовища, пострашнее тварей Замерзшего озера. Несколько отчаянных смельчаков попытались развеять эти мифы, пустившись в плавание по опасным водам. И когда их корабль исчез в голубой пучине, берега моря перестали посещать вообще. Да и кому пристало путешествовать вблизи Мертвого леса с востока и поселившихся на западном берегу моря вьорнов, что не признавали ни одну из рас вот уже несколько столетий. А ведь когда-то Змеи населяли территории нынешнего Алакорна и ледяной пустыни на северо-востоке. Мирные и дружелюбные доселе существа выглядели довольно необычно. Человеческое чешуйчатое тело венчала змеиная голова. Они славились мастерством обработки металла и ковки до той поры, пока не преступили неписаные законы Эруада. Предав населяющие мир расы, они оказались наказаны не только живущими в мире – кара небес настигла их по возвращении домой. Чудо-вулкан Гарада вдруг разразился грохотом, непрекращающиеся извержения застлали земли вьорнов черной пылью. Территории вокруг Чуда медленно зарастали льдом. Жить среди восставшей против них природы стало невозможно, и вьорны двинулись на запад.

Они начали меняться внешне. Кто-то обретал четыре руки, кто-то длинный змеиный хвост, а кто-то и вовсе превратился в огромного змея. Уродливые, озлобленные, жаждущие крови и смерти, они город за городом, деревню за деревней разоряли жилища людей. Тем пришлось оставить родные места и бежать через горы на запад в орочьи земли и просить помощи. Так началась столетняя война, которую вьорны проиграли. Теперь остатки их расы осели в непроходимых болотах в Срединных землях, куда не суется ни одно разумное существо.

Направляясь на север, вниз по склону заросшего ольшаником холма, она не оглядывалась на серые верхушки Мертвого леса, не озиралась завороженно по сторонам, не дивилась здешним красотам. Она просто шла, двигаясь твердыми, ровными шагами. Она находилась будто бы в своем собственном волшебном мире, созданном ей самой.

Свободная темно-серая накидка опускалась почти до земли, лицо скрывалось под капюшоном, надвинутым так, что, казалось, она не видит дальше двух метров перед собой. Двигалась она, не поднимая головы, словно знала эту местность. Словно вели ее какие-то неведомые силы.

* * *

Когда над Веорной сгустились сумерки, и пылающий солнечный диск, опускаясь за горизонт, оставлял на небосклоне ярко-алое зарево, жизнь в деревне вновь возродилась. Возвращались те, кто торговал днем на рынке Даллор-Кура и те, кто обучался в Академии. Таких было, правда, только двое – Джорджио да сын трактирщика Фрагона. Скрипели повозки, устало ржали кони, громко переговаривались между собой торгаши, бурно обсуждая минувшие дела. Кто-то был доволен тем, что продал за день весь товар, кто-то, наоборот, страшно недоумевал, проругавшись целый день с дотошными покупателями, что безосновательно придираются к прекрасно выделанным кожам.

Повсюду зажигались огни, словно новая жизнь зарождалась во тьме. И Веорна, насчитывавшая ни много ни мало около трех десятков домов, вспыхнула ярким пламенем. Оживилась даже скотина в кормовых дворах. Еще лет десять назад можно было пересчитать по пальцам все местные строения. Благодаря ремесленникам-переселенцам с юга, деревня с годами разрасталась и теперь скорее походила на хоть и небольшой, но достаточно живой торговый городок.

Флаури сидел у себя в комнате и молча наблюдал за растекавшейся по деревне толпой. В воздухе уже витал запах грубой кожи отцовского ремня. Он знал, что сегодня непременно нагрянут родители Грена – они так просто не оставят пару выбитых зубов их отпрыска. Но столь печальный факт его не сильно тревожил. Он больше всего боялся, что скажет отец. Будет это непрелюдная порка, либо жесткие наставления, либо все вместе – мальчику думать об этом никак не хотелось. Но он думал.