– Ну ты даешь! – восхитился он.

Отломав от своей булки половину, он отдал ее Крис и протянул бутыль.

– А ты! – попробовала отказаться та, но рука уже отщипнула кусок и закинула в рот.

– А я себе еще возьму. Ешь быстрей! Скоро все начнется.

– Так что начнется‑то, а? – Еда заполнила желудок, и любопытство соизволило проснуться.

Сыто икнув, Крис начала озираться по сторонам.

– Праздник дарения.

– Это еще что такое?

– Да ничего хорошего, – из толпы отозвался пожилой фермер. – Когда у нашего короля заканчиваются деньги, он придумывает очередной праздник. А город должен дарить ему подарки.

– Типа налог без налога, – зло бросила низкая женщина в переднике кухарки.

Крис округлила глаза.

– Да-да. Наш король хороший. Он не мучает нас налогами. Он всего лишь принимает подарки. Ведь праздник же. А мы не можем его не поздравить. – От возмущения кухарка вынула из передника платок и начала раздраженно обмахиваться.

– Вот сегодня мы празднуем день поступления короля в военную академию. Ведь это так важно! – Фермер, не скрывая презрения, сплюнул ошметок табака на мостовую и растер его стоптанным ботинком.

– Тише ты! Едут! Услышат – заметут, – пролетело в толпе.

Фермер немедленно замолчал, отступив на шаг назад.

– Поняла? – тихо спросил Стэйн.

Крис неопределенно пожала плечами.

– Ладно. Потом объясню. Сейчас давай смотреть. Ты увидишь настоящий цирк.

– Цирк? – Крис так воодушевилась, что чуть не выпустила бутыль с молоком из рук. – Я никогда не был в цирке.

Сев поудобнее, она вытянула шею.

– Ну не совсем цирк. Скорее наоборот, – смутился Стэйн. – В общем, смотри.

На площади показался королевский караул. Стройные военные в высоких головных уборах, украшенных перьями, одетые в праздничную белую форму, состоящую из кителя с серебряными пуговицами и брюк, заправленных в начищенные до блеска сапоги, чеканя шаг, выстроились в шеренги и замерли. Следом за ними вышли другие солдаты, уже в форме попроще, в простых черных кителях без всяких там пуговиц. Они встали вдоль толпы и, вскинув винтовки, прицелились прямо в людей.

– Это еще что? – перепугалась Крис.

В голове мелькнула мысль «бежать», что она и собиралась сделать, приготовившись спрыгнуть с забора.

– Не бойся. До нас они не достанут. Да и стрелять не будут.

– Это так, для устрашения, – буркнул фермер.

– Ага! Всегда так делают, – поддакнула кухарка, – чтобы мы стояли смирно и помалкивали.

– Не нравится мне все это, – пробурчала Крис.

Инстинкт самосохранения уже не предупреждал. Он вопил во все горло.

– Смотри. А то живешь здесь и ничего не знаешь, – бросил Стэйн.

Толпа, подчиняясь хмурым солдатам, образовала импровизированный коридор. Через несколько минут в этот коридор выкатился мужчина с выпученными глазами. Именно выкатился, а не выбежал, так как объемистое брюхо мешало нормально двигаться. При любом движении вся эта масса жира, скопившегося в области живота, начинала колыхаться, из-за чего он напоминал огромный студень. Еще сильнее выпучив глаза, он прокричал:

– Все-е-ем пригото-о-овиться-я-я-я!

– Вот и главный распорядитель цирка пожаловал, Гисли Омальд собственной персоной, – шепнул Стэйн.

– Ну и рожа у него, – скривилась Крис.

– Это ты его еще вблизи не видел, – ответил кто‑то из толпы, – сон бы потерял.

– А уж при виде короля… – подхватил другой.

Оба переглянулись и, прикрыв рты руками, приглушенно рассмеялись.

Господин Гисли прокатился до шеренги королевского караула и протяжно дунул в свисток, болтающийся на толстой шее. Слуги вынесли большой рулон и сноровисто раскатали золотой ковер по мостовой.

Следом еще несколько слуг, согнувшись от тяжести до земли, вытащили большой двойной трон. Массивный, покрытый золотом, которое ослепительно блестело в тусклых лучах осеннего ходвильского солнца, он был ужасен. Спинка трона была выполнена в виде головы огромной королевской кобры, раздувшей гигантский капюшон. Ее раздвоенный язык служил сиденьями, нижняя челюсть – основанием, а верхняя, с торчавшими острыми клыками, покрытыми ядом, защищала от солнца, образовав импровизированную крышу. Змея была сделана так искусно, что если бы не гигантские размеры, то легко можно спутать с настоящей.