Здравствуй.

Опять Вы? Я так и думала, что Вы придёте снова.

Видение – двойник, казалось, удивилось:

Мне показалось, что ты восприняла первую встречу нашу, как сон.

Кто Вы?

Я не знаю, как тебе это объяснить. Наш мир рядом, но ваш более реальный. Мы – ваша тень.

Поэтому Вы так похожи на меня!  Можно я дотронусь до Вас? Когда вместо ответа женщина протянула ей руку, Аня потянулась навстречу и осознала, что не спит. Странно, но она не испугалась, скорее, смутилась. Рука была холодной, хотя очень нежной, кукольно-идеальной, особенно в сравнение с её руками после вчерашнего ремонта. Аня обеспокоилась:

Вы замерзли. Как, кстати Вас зовут?

Конечно, Анна, как и тебя. Наши имена всегда совпадают. Имя возникает в купели во время крещения, как рябь на воде. А в отношении холода… Я знаю это слово, но не могу его чувствовать. У нас другие понятия: пусто, стыло.

Как Вы приходите сюда? По коридору или, как сквозь стену?

Извини, – гостья помолчала: Люди научились бывать в иных мирах? Для вас эти переходы привычны?

Настал черёд удивляться Ане:

Конечно нет! Но, когда насмотришься фильмов, можно представить себе всё, что угодно.

Фильмов? А, это в синематографе! Выглядит, как ожившая фотография, там играют актёры, да?

Да, но сейчас в фильмах много всяких эффектов, –  Аня попыталась объяснить, но почувствовала, что собеседница её не понимает.

 Моя прабабушка видела фильм в Париже. У нас тоже сохранились синематографы, но изображение такое плохое, что ничего почти не видно. Говорят, первые поколения смотрели фильмы так часто, что плёнки стёрлись.

А Вы в Париже были?

В нашем мире нет Парижа, только Россия. Прабабушка была там ещё до Великого Исхода. Тебе интересно это? И, Аня, пожалуйста говори мне ты, или у вас так не принято?

Ещё как принято! Ой, я тебя ничем даже не угостила. Будешь чай с печеньем?

Аня вскочила с постели и кинулась на кухню, но Анна – двойник её мягко остановила:

Спасибо, но мы не принимаем пищу в вашем понимании?

Как это? – изумилась Аня, глядя на собеседницу с трудом подбирающую слова:

Попробую объяснить, со временем потребность в материальной пище у нас сильно сократилась. Сейчас это происходит  редко и понемногу, во время причастия: тело и кровь Христовы.

Кровь! Как вампиры? – Аня  невольно отодвинулась. Через мгновение до неё дошло, что речь идёт об обряде, когда верующие принимают просвирки и немного церковного вина. Обо всём этом она знала только теоретически и ощущала себя полной идиоткой.

Вампиры – это вурдалаки? Вы по-прежнему верите в них? Я читала об этом в книгах. Но святое причастие – это совсем другое. Господи, вы перестали это делать? Но ведь у тебя на шее крест!

Аня смутилась окончательно и попыталась объяснить, что и сегодня верующие люди соблюдают обряды, но большинство считающих  себя  православными, редко бывая в храмах. Запинаясь, она перевела разговор на другую тему:

Вы читаете о нашем мире в книгах. Вы его не видите?

Нет.

А кто пишет ваши книги?

Никто, у нас нет необходимости записывать что-то, всегда можно пойти и спросить у первого поколения. А книги, которые мы читаем, написаны давно, нашими общими предками. У нас огромные библиотеки.

Аня невежливо перебила:

А к какому поколению относишься ты?

К четвёртому.

И первое ещё живо?

У нас не умирают. Я имею в виду, как у вас, как это было раньше. Правда, материальный облик истончается, становится прозрачным, но душа сохраняется.

Последняя информация, как ни странно, поразила воображение Ани больше всего. Повторяя раз за разом: Это правда? У нас есть душа? И она может существовать после смерти, она долго не могла успокоится. Несколько охладило её пыл грустно-страдальческое выражение лица собеседницы. И в целом, она выглядела уже немного иначе, чем в начале беседы: болезненная бледность усиливалась.