— Меня Олеся зовут. Запомни, пожалуйста, — подчеркнуто вежливо прошу я.

— Не говори со мной так!

— Как?

— Словно я — пустое место, — он нервно проводит по вьющимся волосам, рассеянно оглядывая помещение кафе.

— Тебе кажется, Виктор, — смягчившись, возражаю я, автоматически замечая, что на нас глазеют посетители за другими столиками. Точнее посетительницы, и не на нас, а на Леманна.

Ничего нового. Так было всегда. Куда бы мы ни шли, Вик постоянно оказывался в центре женского внимания. Модельная внешность, высокий рост, спортивное тело, брендовые шмотки. Я тоже в свое время запала на идеальную внешнюю обложку, а влюбилась за жизненную позицию. Вик идеален во всем, что не касается личной жизни.

— Я не хочу тебя терять, Олеся, — откровенно признается он. — Что мне сделать, чтобы ты дала нам еще один шанс?

— Вик…

— Нет, послушай, — Виктор накрывает мои ладони своими. — Мы неправильно начали. Я не воспринимал тебя всерьез, вел себя, как последний кретин. В Париже я многое переоценил и понял, как сильно заблуждался. Никогда ни по кому так сильно не скучал. Думал о тебе каждую минуту. Представлял, как вернусь и все исправлю. Клянусь, с теми девчонками с фото у меня ничего не было. И ни с кем не было.

— В это трудно поверить, Виктор, — скептически говорю я. — Учитывая, что мы расстались, ты не обязан был…

— Я никого другого не хочу, — перебив меня, импульсивно бросает Вик. — Только тебя, Олеся. Ты мне нужна. Очень сильно. Я признаю свои ошибки и готов меняться.

— Виктор, я тебе изменила и живу с другим мужчиной, — безжалостно напоминаю я. Черты его лица застывают, в глазах отражается боль, но он не собирается сдаваться.

— Этого бы не произошло, не будь я таким слепым ослом.

Не буду врать, меня волнует его искренность и напор. Я очень сильно любила Виктора и не собираюсь обесценивать все, что было между нами. Чувства не испаряются бесследно по щелчку пальцев. Он все еще мне дорог, но я хочу поступить честно. В первую очередь, по отношению к нему.

— Мы можем быть только друзьями, — произношу уверенным тоном. — Я пойму, если ты захочешь полностью прекратить общение, но это мое окончательное и взвешенное решение. Ты никак не можешь на него повлиять.

— Совсем? — тихо спрашивает он, крепче сжимая мои ладони.

— Совсем, — утвердительно киваю я. Вик убирает руки и, откинувшись на спинку стула, сверлит меня пронзительным тяжелым взглядом.

— Чем он тебя взял? — в его голосе звучит горечь и обида.

— Я не буду обсуждать это с тобой.

— Почему нет? — Виктор резко наклоняется вперед, положив локти на стол. — Мы же теперь друзья. А друзья делятся личными секретами.

— Не думаю, что ты готов к дружбе, — категорично качаю головой.

— Зря ты так думаешь. Я не собираюсь навязываться и преследовать тебя. Ты высказалась. Я услышал и принял. Если по-настоящему любишь человека, то желаешь ему счастья, и если любимый человек счастлив с кем-то другим, то ты его отпускаешь и живешь дальше. Согласна?

Поколебавшись, я неуверенно киваю. Он безусловно прав. Мое сомнение вызвано не вложенным в слова Виктора подтекстом, а личными и глубоко-сокровенными причинами и страхами.

— Ты с ним счастлива, Олеся? — следующий вопрос выбивает меня из колеи, хотя он логически вытекает из предыдущей реплики. — Уверена, что он — именно тот, кто тебе нужен?

Как нельзя вовремя раздается рингтон моего мобильника, лежащего на столе. Я хватаюсь за него, как за спасательную соломинку, и отвечаю, даже не взглянув на имя вызывающего абонента.

— Да, — нервно выдыхаю я.

— Ты еще в институте? — это Кравцов. Черт. Нашел время. — Можешь говорить?