«Ничего, найду себе другую музу, достойную пера и сердца, – убеждал он себя. – Хотя, положа руку на сердце, Маринка подходила идеально… Но она оказалась предательницей, и этим всё сказано. Мосты сожжены, пора её вычеркнуть из памяти».

Но сколько бы он ни клялся забыть её, её образ, словно навязчивая мелодия, преследовал его в мыслях и снах, окутывая дымкой сожаления. Он тогда ещё не ведал, что после окончания техникума мать, действуя из лучших побуждений, устроила её преподавать физкультуру. А он, гордость института с красным дипломом в руках, в аспирантуру не спешил. Целый месяц провёл в бесплодных поисках работы, но ни одно предложение не зажигало искру в его душе. Хотелось чего-то близкого к дому, с возможностью реализовать свой потенциал в полной мере.

И тут мать, словно по мановению волшебной палочки, принесла путёвку в Шатуру, в санаторий с поэтичным названием «Озеро Белое».

– Съезди, развеешься, подлечишь расшатанные нервы, а то как начнёшь работать, времени на себя совсем не останется.

– А где это? – с лёгким любопытством поинтересовался Владимир.

– В Подмосковье, – говорят, врачи там творят чудеса. Тебе нужно сменить обстановку, может, встретишь там достойную девушку. А про Марину забудь, она хоть и хорошая, но своего мнения у неё нет. А это, поверь мне, говорит о том, что она слабовата для построения крепкой семьи. Со временем сам поймёшь.

«Я верю в болезненную непредсказуемость нашего бытия», – пробормотал он, цитируя Макса Фриша, словно пытаясь оправдать хаотичность происходящего.

Мать удивлённо вскинула брови и покачала головой:

– Молодец, и до него добрался. А насчёт работы не переживай, я тебе подыщу элитную школу. Вакансий сейчас как звёзд на небе, только зарплату, увы, месяцами не платят. Но мы с тобой, благодаря моему магазину, это переживём. Тем более в августе я сложу полномочия заведующей книжным центром и вложу все свои сбережения в собственный бизнес.

Через два дня он, с большой спортивной сумкой, полной неясных надежд, занял своё место в вагоне поезда. Ища своё купе, он обнаружил его в предпоследнем вагоне, где у окна, словно королева, восседала женщина с роскошными, цвета воронова крыла волосами. Их взгляды встретились, и он, немного заикаясь от неожиданности, промолвил:

– Жанна Васильевна, неужели это вы?

– Да, я, – её взгляд, казалось, на мгновение застыл, пытаясь разгадать тайну его лица.

– А вы, простите, кто? Что-то не могу вас припомнить.

– А я Платов, ваша головная боль в прошлом.

– Боже мой, – она всплеснула руками, словно очнувшись от сна. – Какой Вы стали статный, элегантный! Совсем не узнать. Хотя, признаюсь, информацией о вас я владею.

– Я вас восемь лет не видел, – сказал он с ноткой удивления в голосе. – И ничего о вас не знаю, кроме того, что вас назначили директором. И к маме вы давно не заглядывали.

– Знаете, жизнь порой сводит нас с теми, кто знает о нас больше, чем мы сами, и даже о других. А открытое, искреннее общение – это лучшее средство завоевать расположение людей. Кстати, Светлана Владимировна, как ты знаешь моя ближайшая подруга. Она регулярно проводит у нас читательские конференции, – сообщила она, словно невзначай бросая камень в его огород.

– Не надо мне сказки рассказывать, – весело блеснули его глаза, – вы что, думаете, я совсем ничего не помню? Я помню вас не только как преподавателя географии, но и как молодую девушку, оживлённо беседующую с моей мамой в библиотеке. Это было ещё в далёких семидесятых.

– Тогда это было мимолётное знакомство, а не дружба, – с лёгкой улыбкой уточнила она. – Вот вам и ответ. А сейчас, хоть и с опозданием, хочу поблагодарить за мой живописный наряд на том злополучном пикнике. Ведь, кроме вас, некому было его мне подбросить. Всех остальных участников, полуголых, развозил таксист по домам. Все как один указывали на вас, но, увы, доказательств не было. А после того, как вы с Лукой растворились за горизонтом, всё как-то быстро забылось. А ты молодец, «весь покраснел с ног до головы».