Мирная беседа прервалась командой: "Отбой".

Дима переваривал прилетевшее, но переутомление склонило ко сну…

Глава 3

Обыкновенное утро дополнилось: "Один-один-один в Эпикрахор".

"Вот тебе бабушка и Юрьев день. Димыч, будешь со мной в омиерге", – обрадовался Сладков.

Дима кивнул и вклинился в строй, сосредоточено наблюдая транспортный марш рутинной развозки по объектам: – "Как устроиться на тачку?"

"Отличиться, – пожимал плечами Сладков. – Быть поближе к начальству".

"А… быть полезным зад лизать. – На горизонте появились цилиндрические башни, трубопроводы, отвалы из камней и песка. – Вот гадство… Ни кустика, ни жучка, и птицы не поют". – "Другая форма жизни, – и шарахнул на тоскливо лирический вывод Димы: – Мы такие породистые, что азотоводородистые!" – "На частушки потянуло?" – "Не надо печалиться, вся жизнь впереди". – "Щас… Надейся и жди… – озирая окрестность, – с моря погоды". – "Которого нет".

В сторонке шёпотом, пощипывая кожу на себе: "Что за мутант у нас пятнистый?" – "…Это Саф. Варёным кличут". – "Он ни того?" – "Нормально, – засучил рукав и на щадящие следы ожогов: – Химию возит. Несимидимный он". – "Это как?" – "Одиночка. Саф Синх – сикх из семнадцатого. Сварили в кипятке за отказ принять ислам при Великих Моголах в Делийском султанате". – "Фигня какая-то".

Дошли – встречала подоблезшим пограничником, приваренная на металлическом столбе, табличка: "

Приблизившись к насыпи, симидимы разбредались по рабочим местам.

Поодаль хомидим "

Сладков обернулся, утвердительно кивнул, и, направляясь к транспортёру, прикололся: – "Золото собирать будешь. Хрут Зубатка надзиралец нормальный". – "Откуда кличка?" – "А, викинг из девятого…"

Ушатом информация – спотыкался мозг морщинами на лбу: "Чего девятого?" – "Века". – "Засланцы".

"Из своей Норвегии попёрся в Шотландию грабительствовать. Там и кончился. Короче, это – основная руда, – прикасаясь к камням на ленте, – а вот этот или тот – в сторону. Цвет имеет значение. Усёк? Я по соседству", – поднял правую ладонь и удалился.

Заскрежетал металл и лента поползла на бесконечные круги. Однообразные движения Дима воспринял проклятием, но со временем осмыслил в стиле Сладкова "Сию работу, да себе на пользу". Лицо сменялось гримасами от придурка до сидения на горшке при поносе. Бормотание в камень выглядели заклинаниями.

Сеанс прервался фразой: "Эй, чудило, поди сюда", – Буй внизу с ухмылкой.

Несостоявшийся заклинатель огляделся, не спешно спустился. Приблизившись к подзывале: "Чего надо?" – неожиданно получил кулаком в морду.

Димино тело отпрянуло, но устояло. Мотнув головой, словно собака шерстью от воды, успел отвести рукой направление второго удара и влепил сопернику в грудь ногой, запечатлев след арыпала. Тот согнувшись, попятился и злобно, из бокового кармана штанины, вытащил каменный тесак. Его взмахи достигли цели – жёлтая жидкость засочилась из Диминой руки.

Молчаливое побоище прервал истошный бас Хрута: "Вы чего, обезьяны, здесь устроили? По местам, упыри!"

По традиции никто не осмелился перечить – нападавший исчез, а Дима, держа рукой рану, побрёл к транспортёру, возбуждённо: "Боевик прямо какой-то. Ходи, оглядывайся".

Когда-то первый раз тому-сему наступит, – и новизна побольше удивляла, чем пугала.

День истекал под топот возвращающихся в жилой тевихор, территориально-административную единицу.

Дима по обыкновению распластался.

Сладков уставился: "Чего с рукой?" – и на пустующую куилеку Буя.