Со всех, абсолютно со всех сторон была свобода, невыносимая лёгкость, он словно нырнул в прохладное море в самый жаркий полдень. От избытка чувств он заорал, до тонкостей поняв смысл слова «экстаз», потом, будто устыдившись, замолк и огляделся. На расстоянии вытянутой руки пред ним сверху свисали лямки с деревянными горизонтальными рукоятками внизу, похожие на перевернутый штопор. Это были элементы управления. Потянув правую, парашют лениво поворачивал вправо, левую – влево. Мефодий несколько успокоился, увидел правее себя Петра, громко спросил у него, сколько лететь?

– Минуты полторы! – прокричал Пётр. Времени было мало, следовало осмотреться и готовиться к приземлению. Горизонтальная скорость была не очень велика, вертикальная, наверное, побольше. Вдоволь наглазевшись по сторонам, увидев всё ту же реку, поезд и посадки, принялся угадывать точку приземления. Немного беспокоили кочки внизу, как бы ноги не поломать. «Поздно! – с безбашенной весёлостью подумал Мефодий. – Теперь как повезет». Чем ближе к земле, тем выше казалась скорость сближения. Он подобрался, слегка согнул ноги, превратился в пружину. Едва коснувшись носками кроссовок катастрофически приблизившейся планеты, он тут же завалился на правый бок, хотя почему-то хотел на левый.

Тело жило своей древней инстинктивной жизнью, а кто такой был Мефодий, чтобы с ней спорить? Он тут же перевернулся на спину и успел увидеть, как купол гасится где-то сзади. Однако, не успев вполне еще сложиться, он поймал щедрую порцию ветра, и Мефодия рывком дернуло на пару метров назад. Беспричинно смеясь, он начал выбирать нижние стропы на себя, гася купол полностью. Тот покорно сложился на земле, больше не делая попыток утащить Мефодия в далёкие края волоком. Мефодий лежал на спине, счастливо разглядывая голубизну бездонного неба, на которое опять покушались низкие серые тучи. Над лицом навис Пётр.

– Ты как, цел? – лицо Петра выражало крайнюю степень беспокойства.

– Цел. Я от счастья лежу.

– Ф-фу. – Пётр перевел дух. – Ну ладно, а то я смотрю, лежишь, думал, не поломался ли.

С некоторым сожалением поднявшись, Мефодий отстегнул парашют, складывать его не требовалось, нужно было только собрать в кучу и в чехол. Подошёл и Саша.

– Чего? – спросил Мефодий, недоумённо глядя на друзей, которые имели самый загадочный вид.

– Ритуал. После первого прыжка полагается по заднице парашютом ударить.

– А-а-а, так давайте, раз положено. – С видимым удовольствием Петр с размаху толкнул Мефодия пониже спины парашютом, тяжело и мягко.

– Добро пожаловать в наш клуб!

По полю скакала «Газель», собирая у спортсменов парашюты, они были увесисты, а идти до базы около километра. Посмотрев вверх, Мефодий увидел десяток разноцветных точек, которые стремительно приближались к земле. Совсем невысоко от земли над ними раскрывались цветные прямоугольники, похожие на плавательные матрасы. У самой земли спортсмены поддергивали стропы, края прямоугольников устремлялись вниз и навстречу друг другу, при этом парашютисты словно замирали в воздухе, а следующим их движением был уже шаг по земле. Они приземлялись на ноги! Причем без видимых усилий. Мефодий слегка позавидовал этой легкости. Потом он узнал, что его группа прыгала с армейскими парашютами Д-1-5У. Название было солидным, каким-то монументальным. Вспоминались военные фильмы, «Дугласы», почему-то испанские летчики…

Пока дошли, вертолет уже приземлился. Их встретил Валера с пивом в руке, теперь баночным.

– Валера, спасибо огромное. – Мефодий словно зарядился в небе электричеством и теперь оно переполняло его, вероятно он искрился бы в темноте.