– Саша, ты все слышал, что думаешь? – спросил один из них.

– Конечно, слышал, не знаю пока, подумаю. Завтра на нашем собрании и отвечу, отца же забрали, брата, как мать-то одна останется?

– Да не только у тебя все пошли на фронт. Мы, каждый из нас, идет добровольцем. Слушай, а еще Нинка сказала, там можно и в танковые войска, и на летчика, и еще что-то говорила, не помню, завтра подробно расскажет.

– Да хорошо это все, подумать-то надо – ответил Саша.

– Саша, а Аня где? Что не пришла? Ты ей передашь про завтрашнее собрание?

– Не смогла она сегодня быть. Сейчас зайду к ней, и все расскажу.

– Все тогда, ребята расходимся, завтра на собрании в школе увидимся, еще бы к Тамаре Леонидовне зайти, ее тоже не было.

– Я зайду, все равно мимо буду проходить – сказал Саша – Все, до свидания- он махнул рукой, развернулся и пошел к учительнице.

Подойдя к дому Тамары Леонидовны, он застал ее на улице. Увидев, как она входит в калитку, Саша подбежал к ней и радостно поприветствовал – Тамара Леонидовна, здравствуйте!

– Саша! – удивилась она неожиданному появлению ученика. – Ты ко мне? Я очень рада!

– Тамара Леонидовна, Вы на собрание, в сельсовет, почему не пришли? Там столько всего важного было.

– Саша, да я поздно спохватилась, проходи, дома поговорим, чай будешь? – спросила учительница.

– Нет, я ненадолго. – ответил он. – Я вам быстро все расскажу, и посоветоваться хочу, вернее даже не посоветоваться, а сказать кое-что.

– Ну хорошо, заходи, заходи и садись, чувствую важное что-то…

– Да, Тамара Леонидовна, важное. Еще, по сути, не знает никто, никому не говорил, пока к вам шел, решил- сказал Саша как-то напряженно и выдохнул.

– Да, Саша, слушаю тебя, рассказывай- взволнованно проговорила она.

– Вы конечно же знаете, что началась война, что на нас напали немцы?

– Ну конечно знаю, сейчас об этом все только и говорят, только информации никакой, разное говорят. Например, что немцы продвигаются, и что нашим очень тяжело, но я в это не верю, сплетни это все, наверное, слухи.

– Жаль, что вас сегодня в сельсовете не было, там много что рассказывали, и про начало войны, и про фронт, и чем мы здесь должны помогать. Вы, может быть, слышали, что у меня отца и брата мобилизовали, две недели назад они ушли, пока вестей нет от них, рано, наверное, еще, но они обещали писать при первой возможности, мать, конечно, переживает, места себе не находит – продолжил взволнованно Саша.

– Да, я слышала об этом. – ответила тихонько Тамара Леонидовна.

– Так вот, сегодня в сельсовете Нина Остапенко, наша Нинка, выступала как руководитель местной ячейки, и сказала, что нужны добровольцы из комсомольцев, и вроде бы будут учить на военные специальности. Ребята говорят можно и в танковые войска, и на летчика учиться, а потом на фронт. Я пока к вам шел, решил, подам заявление. У нас собрание комсомольское завтра в школе – Саша говорил это, волнуясь, но при этом, внутренне уже определившись, не колеблясь. – если будет возможность, напишу в летное, я же так и хотел и мечтал летчиком быть. Мне кажется, с детства мечтал, а теперь, вот так и выходит. Если в летное не получится, куда возьмут. В общем, добровольцем пойду, я решил, да и не я один. Наверное, у нас все ребята так решили. Завтра на комсомольском собрании все подробно узнаю, и все будет ясно, и вы тоже приходите, там все ребята соберутся- закончил Саша.

Тамара Леонидовна сидела молча, опустив взгляд на свои руки, глаза ее были наполнены слезами.

– Как же так? – тихо проговорила она. – Как же так, Саша, вы же еще совсем дети, Саша? Это же война! – она закрыла лицо ладонями и еле слышно застонала.