– А какая нам конкретная выгода? – немного поразмыслив, поинтересовался грозный предводитель пиратского братства. – Какая будет прямая нажива?

– При благополучном исходе, то есть если вы останетесь живы, – адмирал многозначительно улыбнулся, – вы получите столько золота, сколько за один раз сможете на себе унести. Ну и?.. Я жду ответа.

– Мы согласны, – провозгласил разбойничий капитан, придав себе горделивую позу, – только огласи, сэр, – озарился пират зловредной усмешкой, сделав презрительное ударение на последнее слово, – нам, пожалуйста, остальные условия.

– Они простые и нисколечко не затейливые, – Липкен-старший облегчено вздохнул, тем самым выдавая, что он никак не ожидал достигнуть взаимного понимания на удивление неестественно быстро, – вы плаваете на собственный страх и добровольческий риск, но, выполняя наши приказы, получаете продовольствие, оружие, снаряжение, боеприпасы и военных специалистов, необходимых для проведения успешных диверсионных провокаций и боевых операций…

– Кстати, касаясь последних, – неожиданно прервал родителя Джеймс, нахмурившись, словно бы вспомнив что-то не очень приятное, – наш, слишком патриотичный, механик «забарикадировался» в машинном отсеке и, не принимая во внимание никакие увещевания, выказывает полное нежелание начать сотрудничать, заявляя – наглец! – что говорить будет только с главнокомандующим, получается, с тобой… отец. Как быть с поставленным вопросом, наиболее сейчас насущным, а кроме того, и самым немаловажным?

– Нет ничего проще, сынок, – в чём-то недоброжелательно, но где-то и ласково, усмехнулся военачальник, наконец-таки успокоившись за дальнейшую судьбу единственного, невероятно любимого, сына, – сейчас, как я немногим ранее успел вам заметить, на дворе стоит двадцать первый век – время высоких технологий, мобильных телефонов и полетов через видимое пространство, – высказывался он с неприкрытой иронией и, скорее всего, подразумевал перемещение в будущее пиратов, хотя, возможно, намекал и на что-то другое, – что само по себе не должно вызывать существенных затруднений – что я имею в виду? – да только то простое условие, что вы подходите к машинному отсеку, звоните оттуда мне и даете поговорить с преданным флоту механиком Нельсоном. Ручаюсь: не пройдет и секунды, а он будет в полном вашем распоряжении. Да и!.. Не советую вам от него избавляться: лучшего судомеханика вы навряд ли найдете.

Как предложено, точно так же и сделано; в итоге отважному патриоту, рьяно относившемуся к порученным обязанностям и к поставленным высшим руководством задач, ничего другого не оставалось, как повести сверхсовременное, секретно судно, захваченное пиратами, на первое, обозначенное ему самим адмиралом, задание. Бешеный Фрэнк временно простил отважного мореплавателя, посчитав его упорство больше заслугой, подтверждавшей истинную преданность, нежели чем-нибудь оскорбительным, заслуживавшим немедленного раскаяния, или попросту казни; он любезно предоставил Теодору возможность вести новейший тримаран к поставленной цели, нисколько потом в принятом решении не раскаявшись, – старослужащий машинист (как никто другой) знал подведомственное судно до самого последнего винтика.

Волею судьбы оказавшись на самом обычном, хотя и давно устаревшем, бриге, молодые люди, оставленные капитаном, изрядно опьяневшим, вследствие чего ушедшим в каюту сладостно почивать, не сидели без полезного дела… Однако, перед тем как рассказывать, чем же они действительно занимались, справедливо будет заметить, что Калипо (даже вопреки тому, что оставил пиратское дело и что поклялся в последующем жить честно, как сказал его воспитанник, по закону) посчитал необходимым обучить подрастающего сына первостепенным премудростям корабельного дела; стало быть, благодарный ученик без особого труда включился в управление судном и уверенно вел его по назначенному маршруту, успешно ориентируясь как по палящему солнцу, так в точности и по другим ориентирам – и по компасу, и по птицам, и по доставшейся от пиратки-матери поразительной интуиции. Время клонилось к полудню, они беспечно болтали о насущных проблемах… Но вдруг! Очевидно устав от бессмысленного времяпрепровождения, озорная блондинка резко вскочила на обе ноги и живописно извлекла из ножен присвоенную абордажную саблю; острый конец она наставила на внезапно образовавшегося предполагаемого противника.