– Весёлкин Сергей, «Весло».
– «Печенька».
Весёлкин вопросительно посмотрел на Ефимова. Я, опережая Витьку, чтобы не ляпнул: «Очкарик», назвал:
– «Ефим», Витька Ефимов. Вторая школа. В нашем лагере в первый раз.
Ефимов благодарно взглянул на меня.
– Понятно, ― буркнул Весёлкин и протянул ему руку. ― Сергей Весёлкин, «Весло».
– «Ефим».
К нам подошёл Сашка Панус. Весёлкин посмотрел на Сашку и вопросительно на меня.
– Сашка Панус, ― назвал я. ― А это Кузнецов, «Кузя», ― объяснил Сашке. ― А это Весёлкин Сергей, «Весло», а это Ефимов Витька, «Ефим».
– А тебя как? ― спросил Кузнецов у Сашки.
– Что как?
– Кликают тебя как?
– Сашка.
– Кликуха какая?
– Нету.
– Фамилия Панус? Меняем ударение и пару букв, будешь «Понос», ― сообщил Кузнецов.
– Что? ― покраснел Сашка.
– Кузя, уймись, ― одёрнул я Кузнецова. ― Не «Понос», а «Парус»! Услышу «Понос», в клюв въеду, хоть ты и приятель!
– Ну, пусть будет «Парус», ― кивнул Юрка и, покосившись на Весёлкина, с сожалением поделился: ― Хотя «Понос» не в пример лучше.
– Не понял? ― поинтересовался я.
– Я в шутку, ― пошёл он на попятную: ― Пусть будет «Парус», если тебе так хочется.
К нам с Кузнецовым подошла Пирогова, остановилась неподалёку и жестом попросила меня подойти. Когда я приблизился, бросила: «Пойдём со мной» и направилась в сторону девчонок. Я недоуменно пожал плечами и пошёл следом.
Глава 3. День первый. 10 июня, среда (продолжение дня)
Когда мы подошли к стайке девчонок, Пирогова попросила:
– Света, подойди, пожалуйста.
Осипова взглянула на меня, на Пирогову, бросила девчонкам, с которыми разговаривала:
– Девочки, я сейчас, ― и подошла к нам.
– Пойдёмте поговорим, ― предложила ей Пирогова и показала рукой на главную аллею пионерлагеря.
Осипова согласно кивнула. Мы втроём медленно шли по аллее.
***
– Света, ― помолчав, начала Верка, ― Сталина Ивановна говорила о концерте ко «Дню открытых дверей». Мы с Леной Ждановой и Любой Малютиной будем со своим номером выступить. Танец с лентами. Нам ещё один участник нужен, четвёртый. Спросишь девчонок, может, кто согласится?
– А ты Зину Мороз спроси. Она новенькая в нашем классе, в последнюю четверть в наш класс пришла. Она как-то говорила, что до переезда в наш город художественной гимнастикой занималась. Папа у неё военпредом на заводе.
– Спасибо, я спрошу. Да, Свет, знакомься. Это Лёшка Печенин, мой одноклассник.
Светка с любопытством взглянула на Пирогову, потом на меня, сказала:
– А я знаю, и часто вижу на перемене.
– Я тоже знаю и часто вижу на перемене, ― не нашёлся я сказать ничего лучшего и обругал себя за это дураком.
– Ты с Мишкой Гудиным, дружишь? ― взглянув на меня, спросила Осипова. ― В нашем дворе иногда его вижу.
– Бабушка его рядом с тобой живёт.
– Это вы с ним зимой пожар в школе устроили и занятия в школе сорвали? ― улыбнулась Светка. ― Вас Иван Фёдорович на общешкольной линейке отчитывал, а тебя главным «Геростратом» назвал, который храм науки готов дотла сжечь.
– Врал директор, никто школу не поджигал. И не пожар это был, а обыкновенная дустовая шашка. Их для борьбы с садовыми вредителями в любой аптеке за двадцать копеек продают, ― попытался оправдаться.
– А где же Вера? ― оглянувшись направо, удивлённо спросила Светка.
Я взглянул за её спину, потом оглянулся. Верки не было. Аттракцион в цирке: исчезла неизвестно куда! Мы остановились.
– А почему ты Пирогову попросил нас познакомить? ― спросила Светка.
Хотел сказать, что я не просил, но осёкся: получается, что просил, сам же сказал ей, познакомь, только не знал кого она имела ввиду. Поэтому промолчал.