Терзаемый сомнениями я подошел к стойке.

– Плесните мне грамм пятьдесят. Сколько доплатить?

Продавщица покачала головой и поставила на прилавок две рюмочки.

– Давай выпьем с тобой, мой вчерашний советский товарищ, за нерушимую польско-советскую дружбу, – предупреждая моё движение, добавила – Не чокаясь!

Интересно, она из «наших» или так хорошо успела познакомиться с русскими обычаями?

– Я сразу говорила – зря ваш Горбачев это дерьмо затеял. А вы ещё и Ельцина избрали, – она осуждающе покачала головой.

Господи, такая милая женщина и тут эти нескончаемые речи «за политику». Как бы от неё поскорее смыться, чтобы не обидеть?

– Уже сейчас у нас стало всё хуже, а будет ещё хуже. Как только мой муж записался в «Солидарность», я его выгнала. Я сказала, что Россия не только дала нам работу и защиту, но ещё и сделала нашу страну больше и сильнее. Такого Запад никогда нам не делал. Но муж ответил мне: «Свобода, равенство, братство» и ушел к молодой любовнице.

Я невольно фыркнул. Неожиданный поворот в политическом разговоре.

– Да, и они вместе неплохо жили. Пока его завод не закрыли, а его не выставили на улицу. Любовница тут же умотала в Бельгию, а он вернулся ко мне. Зачем он мне сейчас нужен? Вашу часть расформировали, и у меня тоже мало работы. Мы же не можем все уехать в Бельгию?

Другая страна, другие люди, а какая похожая история. Я сердечно попрощался с продавщицей, прикупил бутылку «для знакомства», и отправился искать гостиничку.

Пожилой мужчина в камуфляже даже не приподнял головы, когда я проходил КПП. Да уж, быстро здесь установился новый порядок. Справа стояло здание и я, вспомнив наставления, свернул к нему. Номер комнаты можно было не запоминать. Единственная дверь была открыта, из неё доносились голоса. Я подошел ближе, намеренно громко топая. В комнате сидело четверо, одним из которых, был мой недавний знакомец.

– Ещё раз привет, брателло! – он махнул рукой. – Знакомься, наш чиф, Александр Сергеевич. Коля, Стёпа и я, Саша.

– Вилор, – широко улыбаясь, я пожал руки и поставил на кровать пакет. – Не самое актуальное имя на сегодня.

– И Ленин, всегда молодой, и юный октябрь… теперь уже хрен знает где! Ты точно не оттуда? – сурово поинтересовался Александр Сергеевич, приподняв брови.

– В смысле – не «сверху»? Нет, точно не оттуда. Я у вас случайно, проездом. Подумал – вдруг подвезёте.

– Ага, и случайно решил вальнуть к дойчам?

– Валить я собирался домой. Когда Саша сказал, что вы летите в Германию, подумал – почему бы не прокатиться. Время у меня ещё есть до конца отпуска. Я ведь, не насовсем.

– А документы у тебя есть?

– Есть. Только это, – я протянул удостоверение.

– Негусто, Вилор Васильич, – командир пролистнул книжку и вернул мне. – Вот только интересно, что боевой офицер советской… тьфу ты, российской армии, собирается делать в стране вероятного противника?

– Они нам уже не противники, а даже как бы партнеры, если верить нынешнему генеральному курсу партии, – напомнил я. – Вот мне же совсем неинтересно, зачем военный транспортный самолет летает в страну нашего вероятного партнера.

– Это хорошо, что неинтересно, – тяжело вздохнул командир. – Мы когда-то жизнь готовы были отдать, чтобы не совершать такие рейсы. Но! Наше начальство решило за нас. Да ты присаживайся, да к столу прикладывайся. Как дела в Союзе – не спрашиваем. Сами бываем регулярно.

– Да уж, всё по пизде пошло, – проворчал Степа. – И дальше идёт без остановок.

– У меня тут товарищ служил, – я попытался свернуть с надоевшей политической темы. – Ну, ещё до вывода войск…

– Вывод войск? – командир гулко расхохотался. – Парень, тебя нагло обманули. Не было никакого вывода войск!