– У вас можно перекусить? – поинтересовался я у дородной продавщицы, одарившей меня подозрительным взглядом. – И мне бы ещё в туалет, переодеться.

– Ты из части? – хмуро поинтересовалась она.

– М-м-м… Да, из воинской части, – согласился я, удивившись её прозорливости.

– Обычно ваши позже появляются. Тебе пару бутербродов хватит? Есть суп вчерашний. Могу подогреть. Туалет там, – она указала за стойку.

– Благодарю, бутербродов хватит. И, это, вы доллары берете?

– Кто же их сейчас не берет? Сейчас все берут доллары. Настала эпоха долларов…

Оставив продавщицу размышлять о смене эпох, я закрылся в туалет и полез в сумку. Неизвестно зачем я прихватил с собой форму, но сейчас она оказалась очень кстати. Гражданская одежда, после общения со сборщиками дани, могла вызвать подозрение у самого нелюбопытного полицейского.

Сейчас перекушу, сяду на автобус до приграничного города, там пересяду на белорусский, а там… Выходя из туалета, столкнулся с человеком в такой же форме, что и у меня.

– О, брателло! А ты откуда тут взялся? – обрадовался моему появлению старший прапорщик. – Что-то я не помню вчера бортов из Союза.

– Я не бортом. Только с автобуса. И Союза уже нет.

– Обалдеть, как нашего брата унижать начали. Автобусами возят, – он обернулся к продавщице, словно ища поддержки.

Та довольно улыбнулась.

– Я сразу в нем военного признала, хоть и одет был, как бродяга. Вот, ваша еда. Чая или чего покрепче?

– Чаю, пожалуйста. Только чаю.

Головная боль начала стихать, и я вспомнил, почему название городка показалось мне знакомым. Тут находилась наша военно-воздушная база. И прапор, наверняка, с неё. В таком случае, у меня появилась неплохая возможность вернуться домой.

– А чё ты здесь, как неродной? – прапорщик забрал с прилавка два увесистых пакета. – Давай к нам, в гостиничку.

– Сейчас, хоть пару бутеров зажую. Подождёшь?

Мне не очень понравилось автоматическое панибратство прапора, но решил его принять. Может здесь, вдали от дома, так принято? Да и помощь в поисках попутки не помешает.

– Звиняй! Меня самого ждут-не дождутся, – он красноречиво покачал пакетами. – Если не знаешь – здание за КПП. По коридору, направо. Номер двадцатый.

Не хотелось спрашивать при женщине, поэтому дождался, пока прапорщик выйдет и кинулся вслед, словно только вспомнил.

– Подожди секунду. Вы в Союз часто летаете? Сможете подкинуть?

– Э-э-э… Да мы сейчас в ту сторону… – он покачал головой. – За бугор рейсы гоняем. Вон, завтра к дойчам летим. Так что, если тебе в Германию надо, то со всем нашим расположением.

– Наших же оттуда вывели?

– Наших вывели, ихних ввели. Диалектика мировых процессов, понимаешь? Да и гоняем мы сразу в ФРГ, не мелочимся.

– Ого! Ладно, спасибо, – я махнул рукой и вернулся в кафешку.

В общем-то, ничего страшного. Сяду, как и задумывал, на автобус. Только обрадовался, что смогу попасть на самолет, пусть и пассажиром. Этот непередаваемый запах, тонкий гул вэсэушки, медленно нарастающий рев двигателей… Э-э-э, хотя… Может прокатиться с ребятами туда-сюда, пока хоть у них топливо есть? Хотя, зачем мне «сюда»? Что меня ждёт дома, кроме пустой квартиры, отсутствующей зарплаты и несданных бутылок? Родину я предавать не собираюсь, военных секретов даже под пытками не выдам. Потому как не знаю ни одного. Тут же – Европа! Место бескрайних возможностей, свободы и процветания! Не то, чтобы я полностью верил в эти лозунги, но должно быть хоть что-то лучше, чем у нас?

Решено – лечу в Германию! Или нет? Всё-таки, страна из каплагеря. Правда, их уже объединили, но всё же… Это тебе не в братскую Польшу смотаться.