– Я нашла немного припасов, – сказала Изабелла, показывая на помятые банки с консервами, её голос звучал устало, но с облегчением.

– Это замечательно, – ответила женщина, её глаза заблестели, словно она увидела редкую птицу, – спасибо тебе, Изабелла.

– Всегда пожалуйста, – ответила она, улыбнувшись ей в ответ.

Изабелла, наскоро поев, принялась за работу, она с головой погрузилась в мир боли и страданий, но, несмотря на это, она чувствовала удовлетворение, она была на своём месте. Она понимала, что делает что-то важное, что-то, что имеет смысл, что-то, что делает этот мир хоть немного лучше, и это давало ей силы двигаться дальше.

Вечером, когда солнце начало клониться к закату, окрашивая небо в багровые тона, Изабелла вышла на крышу здания, чтобы немного побыть в одиночестве, чтобы уединиться со своими мыслями. Она смотрела на разрушенный город, на его искалеченные здания, на его безлюдные улицы, она пыталась понять, как всё могло так ужасно закончиться, почему жизнь стала такой жестокой и бессмысленной. Она чувствовала, что ей чего-то не хватает, что какая-то незримая сила тянула её назад к тому месту, где она повстречала Кассиана. Он, казалось, не покидал её мысли, его образ постоянно преследовал её, как наваждение. Она размышляла о нём, о его глазах, холодных, как лёд, но таких уязвимых и потерянных, о его угрюмом виде, о его резких словах, о его отчаянной попытке спрятать свою боль за маской безразличия. Она не понимала, почему он так её зацепил, почему она так думала о нём, но она точно знала одно: ей нужно было понять, что с ним не так, почему он так одинок и несчастен, почему он потерял веру в добро и милосердие.

– О чём задумалась? – спросил её тихий, но в то же время пронзительный голос.

Она резко обернулась и увидела доктора Лиама, её близкого друга и единомышленника, человека, которому она доверяла больше всего. Он был старше её, мудрее и опытнее, он всегда знал, что сказать, чтобы успокоить её.

– Просто смотрю на город, – ответила она, стараясь скрыть своё волнение, слегка улыбнувшись.

– Он красивый, да? – произнес Лиам с горькой иронией, его взгляд был полон тоски и печали.

– В нём есть своя красота, – ответила Изабелла, не теряя надежды. – Даже в разрушении и хаосе можно найти что-то прекрасное, даже в этой кромешной тьме есть слабые проблески света.

Лиам вздохнул, его взгляд был полон грусти, но в нём не было отчаяния.

– Ты всегда находишь что-то хорошее, – произнес он, – даже в самой тёмной ночи, даже в самых безвыходных ситуациях. Ты всегда умеешь увидеть свет, там где другие видят лишь тьму.

– А что нам остаётся делать? – ответила Изабелла, в её голосе звучала твёрдость. – Мы должны верить в лучшее, иначе мы просто не выживем, иначе мы просто сдадимся. Мы должны цепляться за любой проблеск надежды, иначе этот мир поглотит нас.

– Ты права, – согласился Лиам, он понимал, что её слова – это не просто набор фраз, а её убеждения, её образ жизни. – Кстати, я видел, что ты принесла консервы. Ты снова рисковала ради нас?

– Я всего лишь выполняла свой долг, – ответила она, пожав плечами, стараясь преуменьшить свой поступок.

– Ты больше, чем просто врач, Изабелла, – сказал Лиам, его взгляд был полон искреннего уважения. – Ты – наш луч света во тьме. Ты даёшь нам надежду, когда всё вокруг безнадёжно, ты делаешь этот мир немного лучше.

Изабелла на мгновение замолчала, её взгляд был полон раздумий, её глаза смотрели куда-то вдаль.

– Лиам, – сказала она, – а ты веришь, что люди могут измениться? Что даже те, кто ожесточился, кто потерял всякую веру, могут обрести добро, могут стать лучше?