Лучник с луком из неведомой кости. Его стрела без наконечника была направлена прямо в сердце Алрика, а полностью чёрные глаза не отражали света.

Прошло ровно семнадцать секунд абсолютной тишины.

Жрица первой нарушила молчание – но не голосом. Её пальцы заиграли в воздухе, создавая тени, складывающиеся в предупреждающие символы. Алрик понял – это древнейшая форма эльфийского общения, язык, доступный лишь посвящённым.

– Мы не враги, – начал Алрик, но его голос исказился, превратившись в скрип старых ветвей.

Воин поднял руку – и слова застряли у Алрика в горле, как физический предмет.

Творец наблюдал спокойно, но в его присутствии:

Знаки жрицы начали расплываться, будто их стирала невидимая рука.

Пламя на браслетах воина потускнело, словно испуганное.

Стрела лучника заколебалась, теряя направление.

Жрица на секунду замешкалась – и вынула кристальный шар с клубящимся туманом внутри.

Земля под ногами Алрика превратилась в смолу. Воздух сгустился в невидимые путы.

На лбу Творца засветился неведомый символ – и в тот же миг:

Кристалл жрицы треснул, изнутри хлынул чёрный дым.

Маска воина расплавилась, обнажив лицо без кожи – только сияющие мышцы.

Лучник уронил лук, схватившись за голову.

Эльфы отступили на три шага синхронно, как марионетки.

– Ты… не должен… существовать… – голос жрицы исказился, её серебряные глаза побелели.

Воин резко оттащил её назад. Лучник нарисовал в воздухе последний знак – и они начали исчезать, растворились, как отражение в воде, исчезнув с рябью. На их месте остались:

Три серебряные капли, обгоревший след в форме крыла и стрела без наконечника, рассыпавшаяся в прах при прикосновении.

– Они не поняли, кто ты, – прошептал Алрик, когда снова смог говорить. – Но узнали что-то.

Творец смотрел на пустое место. Где-то далеко, в эльфийском городе, с грохотом разбился главный кристалл храма Ил'Минэйры.

Алрик сжал виски, пытаясь заглушить звон, не прекращавшийся с тех пор, как эльфы исчезли. Его кожа покалывала – будто тысячи игл медленно прорастали изнутри.

Творец стоял неподвижно, золотые глаза прикованные к чему-то вдалеке – к тому, чего Алрик не мог видеть.

– Нам нужно идти, – наконец выдавил он.

Творец медленно повернул голову.

– Куда?

Вопрос прозвучал так искренне, что Алрик задохнулся. Куда? Куда можно вести того, кто создал этот мир, но не помнит ни его законов, ни его опасностей?

– В горы, – сказал он. – Там есть… одно место.

Он не стал объяснять, что это лаборатория еретиков – таких же, как он. Тех, кто искал правду. Тех, кого стерли из истории.

Творец кивнул, но его взгляд скользнул по лесу – и там, куда он смотрел, весь мир затаил дыхание. Потом он моргнул – и реальность с облегчением вернулась на место.

Они шли всю ночь. С каждым шагом мир вокруг них становился… другим.

Река, через которую они переходили вброд, застыла вертикально, как стеклянная стена.

Звери – лисы, олени, совы – замирали при их приближении, а потом рассыпались в пыль, словно нарисованные песком.

Алрик чувствовал, как его разум напрягается, пытаясь вместить то, что он видел.

– Ты… меняешь всё вокруг, – наконец сказал он.

Творец посмотрел на свои руки.

– Я не… пытаюсь.

– Мы не одни, – внезапно сказал Творец.

Алрик резко обернулся. Сначала он ничего не увидел. Потом заметил – тени. Они двигались не так, как должны были.

Первая тень отделилась от ствола старого дуба. Она текла, как чернила по пергаменту, принимая форму… его самого.

– Алрик Вейт, – прошептала тень его голосом, но с металлическим призвуком. – Мы помним тебя. Ты входил в Хранилище Запретных Скрижалей.

Алрик почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Хранилище было уничтожено десять лет назад. Никто не должен был знать…