В лавке писца он купил несколько стопок хорошей бумаги, чернила и перья. Старый писец, узнав его, улыбнулся беззубым ртом и жестами спросил:

«Письма домой, капитан?»

Эрик покачал головой. У него не было дома уже много лет. С тех пор, как умерла мать, море стало его единственным пристанищем. Но теперь… теперь появилась причина искать что-то большее.

Вечером он сидел в таверне, наблюдая за местными жителями. Рыбак за соседним столом рассказывал о странных течениях возле Проклятого острова. Купец жаловался на необходимость делать крюк, чтобы избежать опасных вод. Все знали об острове, все боялись его, но никто не знал правды.

«А что, если правду можно изменить?» – подумал Эрик.

Молодая официантка поставила перед ним кружку эля и задержалась, явно желая поговорить. Эрик узнал её – Мари, дочь портового смотрителя. Она знала язык жестов, её отец оглох после взрыва пороха много лет назад.

«Капитан Стормгард, это правда, что вы были у Проклятого острова?» – её пальцы порхали в воздухе.

Эрик кивнул.

«И правда, что там живёт ведьма, которая топит корабли песнями?»

«Не ведьма. Проклятая женщина», – ответил он жестами.

Мари села напротив, её глаза горели любопытством. «Расскажите? Пожалуйста?»

Эрик покачал головой. Это была не его история. Но кое-что он мог сказать.

«Представь, что твой голос – единственное, что у тебя есть. А потом представь, что он превращён в оружие против твоей воли. Что каждый раз, когда ты поёшь, кто-то умирает. И ты не можешь остановиться».

Мари побледнела. «Это ужасно».

«Да. И она живёт с этим сто лет».

«Но… но почему вы…» – девушка замялась. – Почему вы хотите вернуться туда?»

Эрик долго думал, как ответить. Наконец показал: «Потому что одиночество – худшее проклятие из всех. И я это знаю».

Через два дня «Северный ветер» снова вышел в море. Команда была напряжена – все знали, куда направляется капитан на обратном пути. Но они были преданы ему, эти люди, которые научились доверять глухому капитану больше, чем собственным ушам.

Торвальд стоял рядом с ним у штурвала, когда на горизонте показался остров. Старый моряк сжал его плечо – предупреждение, просьба, мольба в одном жесте. Эрик накрыл его руку своей и кивнул. Он будет осторожен.

Солнце было ещё высоко, когда он снова греб к острову. В этот раз он взял с собой больше – целый мешок припасов, тщательно упакованный в промасленную ткань. Башня выглядела ещё более одинокой в ярком дневном свете, серый камень контрастировал с ярко-синим небом.

Дверь была приоткрыта.

Эрик вошёл осторожно, давая глазам привыкнуть к полумраку. Морена сидела у окна, глядя на море. Она обернулась при его появлении, и он увидел, как расширились её глаза от удивления.

«Вы вернулись», – прочитал он по её губам.

Он кивнул и поставил мешок на стол. Достал бумагу и перо, написал:

«Я обещал».

Она смотрела на него так, словно не могла поверить, что он реален. Потом медленно подошла к столу, разглядывая припасы. Её пальцы коснулись книг, задержались на мягкой ткани плаща. Когда она подняла глаза, в них стояли слёзы.

«Зачем?» – написала она.

«Никто не должен быть один. Особенно не по своей вине».

«Но это опасно. Если ваша команда узнает…»

«Они знают. И они боятся. Но я – капитан».

Морена покачала головой. «Вы не понимаете. Проклятие… оно не только в песне. Этот остров – тюрьма. Я не могу его покинуть. Пыталась, много раз. Невидимая стена держит меня здесь».

Эрик нахмурился. Он не подумал об этом. Но…

«Тогда я буду приходить к вам».

«Это безумие».

«Возможно. Но я провёл всю жизнь в тишине. Ваше молчание мне не страшно».

Она смотрела на него долго, потом написала: