– А-а, – разочарованно и в то же время с заметным облегчением протянул Гор, глядя себе под ноги. – Нет, я не такой. Не по мне это.

– А какой? – заинтересованно спросил Шут. – Зачем тебе в Догбар, если невеста не нужна?

– Состязание там будет, – Гор вскинул голову, и карие глаза загорелись внутренним огнём. – Все барды соберутся, и лучшего выбирать будут. Награду обещают в сто золотых.

– Победить хочешь? – понимающе кивнул Шут. Сумма была весьма внушительной.

– Очень! – Гор смотрел вперёд и вверх, не обращая внимания, куда ступает, и едва не навернувшись на корне сосны.

– Осторожней, – поймал его за локоть Шут. – А то шею сломаешь быстрее, чем до города доберёмся.

– Угу, – Гор торопливо освободился от его руки. – Спасибо… Так вот, я хочу стать самым лучшим бардом на свете!

– Эвон как, – Шут внимательно смотрел на попутчика: Гора привлекали не деньги, а любовь к своему делу. – Так свет велик, всех не перепоёшь.

– Знаю, – парень заметно погас и хмуро покосился на Шута. – Но я всё равно буду стараться. Пошли уже быстрей, не хочу на состязания опоздать. Долго нам ещё?

– Почти пришли. Дорога рядом уже. – Шут кивнул в сторону просвета между деревьев.

Гор взялся за ремень лютни и решительно зашагал вперёд. Он не видел, как Шут, задумчиво потирая подбородок, внимательно смотрел ему в спину.

– Ладно, послушаю, как поёт, а там видно будет, – наконец принял он решение и, нарочито фальшиво насвистывая немудрёный мотивчик, отправился за попутчиком.

Догбар встретил путников шумом, гамом, нарядными одеждами, яркими цветами и разноголосицей. Стража на воротах пропускала в город всех желающих и даже без пошлины. Путники влились в людской водоворот, который выплёскивался на улицы Догбара и сталкивался там с другими людскими волнами.

Мужчины и женщины всех возрастов нарядились в лучшее и высыпали на улицы, красуясь друг перед другом. Вокруг смеялись, пели, то и дело доносились звуки то звонкой лютни, то флейты, то скрипки и ещё множества музыкальных инструментов.

– Ну и толпа! – прокричал Гор Шуту. – Надо бы найти местечко для ночлега, пока ещё можно!

Шут согласно кивнул: судя по всему, это будет не так просто.

– Я поищу, а ты иди, узнай про состязание, – ответил он, склонившись к уху барда. – Я тебя сам найду.

Гор кивнул и растворился в толпе. Шут же спокойно позволил людскому потоку увлечь себя в город, прислушиваясь не столько к людям, сколько к вероятностям.

На обращённые к нему заинтересованные взгляды девушек и хмурые лица соискателей женских сердец он не обращал внимания.

Место для ночлега нашлось в одном из трактиров. За пару серебряных монет Шут получил не только ключ от комнаты, но и обед, а заодно и сведения, где будут проходить состязания бардов.

– А ты тоже певец, что ли? – хозяин уделил время щедрому постояльцу, пока служанки сбивались с ног, таская подносы с едой и выпивкой в зал.

– Не, я послушать пришёл. Друг у меня бард, – ответил Шут, незаметно для хозяина подмигнув одной из служанок. Та зарделась, кокетливо хихикнула и едва не столкнулась с товаркой.

– Значит, ты невесту себе не ищешь? – хозяин погрозил кулаком замешкавшимся служанкам, и те прыснули в разные стороны.

– Куда мне? – Шут попробовал выпивку. Сидр оказался кислым и слабым. – Ни кола, ни двора, сегодня здесь, завтра там.

– А кормит-то тебя что? – трактирщик придирчиво окинул постояльца взглядом. – Одет ты по-простому, песни не поёшь, оружия у тебя нет…

– Руки, – улыбнулся Шут. – Где работа найдётся, там и роблю.

– Коли так, то мне помощник нужен, – трактирщик ухмыльнулся. – Дел невпроворот, сам видишь, сколько народу нынче! Ты парень молодой, сильный, а у меня конюх, будь он неладен, руку себе по пьяни повредил. Поможешь – я в долгу не останусь!