Зоя IX была весьма придирчива, но Ныр, сам придававший большое значение деталям, смог и понять требования инженера-конструктора, и отметить то, что девушка сама обладала навыками сварщика и даже кузнеца. Беглец, не привыкший к такому количеству лиц женского пола, неосознанно воспринял Зою IX как существо более близкое, чем остальные жители Дна. Девушка иронично восприняла неловкие попытки уроженца окраинных кварталов сблизиться с ней, но препятствий не чинила и общалась с Ныром весьма охотно. Бывший голодранец вряд ли смог описать те чувства, которые он испытывал, вдыхая запах ее волос, глядя на точеную фигурку, наполненную удивительной силой, погружаясь в ее глаза цвета потемневшего с годами ясеня. Да как бы он смог описать то, что не испытывал ни разу в жизни, единственный его контакт с женщиной за все двадцать семь лет существования больше приводил в дрожь, чем дарил эйфорию. Смертопроказницы рассчитались с ним за изготовление несущих конструкций нового блока смертопроказного дома. Случай редкий, но не единичный, они разрешили ему воспользоваться любой из девушек-убийц на сутки. До самого окончания срока Ныр боялся, что его все-таки убьют. Смертопроказница чувствовала этот животный страх и глумилась над ним как могла. Такое не забудешь – тебя имеют и шутят: с какой стороны лучше перерезать горло!

Инженер-конструктор была весьма деликатным человеком, посмеиваясь над беглецом только чтобы придать ему смелость, она отвечала ему неторопливой взаимностью. Вместе с этим Зоя IX осторожно и аккуратно разъясняла правила донного существования. Уже после работы над тоннельными конструкциями девушка посвятила беглеца в некоторые особенности жизни онойян. Когда выходец из секторных окраин робко поинтересовался об отсутствии мужчин-онойян, Зоя IX открыла удивительную правду. Все дело в том, что обитательницы Донного тсарства не нуждались в мужских особях для продолжения рода. Они словно пчелы, насекомые с позабытой Земли, могут размножаться партеногенезом, то есть зачинать без участия другого пола.

Тем не менее у онойян существовали ритуальные отношения, предназначенные как для единения семей-ареалов, так и для получения чувственного удовольствия. Речь шла о Круге страсти, или страстнокружении. Как правило, в подобном ритуале участвовал один ареал, объединяющий группу донных обитательниц семейными узами. Женщины и девушки различных возрастов собирались в угодьях плесневых вазоратумов, фосфоресцирующих грибов, выбрасывающих раз в сутки мириады спор, которые вызывают у человека состояние расторможенности центральной нервной системы. Там они, предварительно испив сока гигантской росянки, действующей и на сознание, и на обмен веществ в организме, полностью обнажались и, втирая в себя агавовую пыльцу, садились в круг, взявшись за руки. Напевая заунывные, гортанные мелодии, обитательницы женского царства постепенно входили в глубокий транс. Так они становились единым организмом, чувствительным к вздохам мегастанции, цветению растений, жизни секторов. Гипнотический оргазм, рождающийся в ареале, по интенсивности представлял из себя сумму всех чувствований группы. Всплеск подобных ощущений, будто электрический импульс, передавался от женщины к женщине в долю секунды, изнуряя их до потери чувств потоком сверхнаслаждения.

Услышав такое, Ныр растерялся.

– Господь Всеблагой, да зачем им что-то другое! – с отчаянной тоской подумал он вслух.

Но Зоя IX утешила его:

– Онойяны стараются получить больше ощущений, которые затем дополняют чувства в ритуале страстнокружения. У мужчин иногда получается доставить нам удовольствие.