– Между прочим, теперь Гац связан с Центральным Комитетом эсеров и Союзом Возрождения. С нашим паролем отправляются к нему только немногие, самые надежные… Да, между прочим, вы сегодня что-то говорили мне насчет какого-то ареста. В чем дело?

Француз подробно рассказал генералу случай со мной, назвав меня сыном султана.

Генерал изволил смеяться.

– Да! Опять этот Лисичкин!.. Представьте, мой адъютант уверяет, что проводник – агент Лисичкина, что проводник хотел нас усыпить, чтобы после пустить Лисичкина в вагон…

– Зачем же Лисичкину ваш вагон? Адъютант этого не объяснял?..

– Объяснял. Говорит – хотел, наверное, достать в связи с прорывом оперативные планы. Уверял, что мы были усыплены. Только его, говорил, приход спас нас от неприятностей. Проводник обязательно бы позднее пустил Лисичкина…

– Какой фантазер!

– Да, он у меня Шерлок Холмс! Все только этим и бредит. Вы не поверите, что он проделал…

– Что, генерал?

– Обе бутылки, и пустую и с остатками вина, – возил на исследование к знакомому доктору лично в семь часов утра…

– Ну, и что же?

– Оскандалился вконец! Сам признался, что в вине ничего не нашли. Я ему посоветовал, чтобы он больше службой занимался, а свои фантазии бросил. Все равно из него, как из котлеты пулю, Шерлока Холмса не сделаешь.

– Лисичкин… Лисичкин… Я удивляюсь, почему его там до сих пор не ликвидировали. Помните, когда пришла сводка с его характеристикой, вы тогда же послали распоряжение его убрать? – говорил француз.

При этих словах я вспомнил, что действительно среди документов была характеристика меня, как опытного и крайне необходимого помощника. Характеристика была написана тоже рукой командарма, но я ее не взял, не взял также в комнате француза и оригинала с приказом меня ликвидировать. Я не хотел при будущем разборе дела касаться своей работы и зря не напоминать о своей личности…

– А вы, мсье, и в этой почте пошлите второе категорическое приказание ликвидировать Лисичкина в случае его обратного возвращения и припишите так: «Неужели вы не надеетесь на свои данные?»

– Ха-ха-ха! Это подействует! Но прибавьте, чтобы все было выполнено без малейшего риска.

– Я сейчас же напишу текст… Вы разрешите прочесть? Может быть, вы внесете какие-либо изменения: «Во что бы то ни стало ликвидируйте Лисичкина в случае обратного приезда. Себя берегите безусловно. Необходимы и ценны. Неужели не надеетесь на свои данные». Так и отправлю два документа.

– Теперь все, я еду, – сказал генерал, – надо сделать доклад Верховному, а потом всю ночь готовить бумаги князю Багратиону. Вылетает он завтра утром. Будет сделано все совершенно секретно. О его отъезде знаете только вы, я и он сам. Только трое. Уже дано распоряжение в эскадрилью, чтобы был готов аппарат. Князь Багратион приедет туда один, на автомобиле с бумагами.

– Князь Багратион? Я его совершенно не знаю.

– Мой племянник. Только вчера он приехал из-за границы. Отчаянная голова! Упросил, чтобы я дал ему самое интересное поручение. Уговорил. Тем более, что здесь его никто совершенно не знает. Сделать все посредством его – полнейшая конспирация. Да и посудите, что у нас, в самом деле, за чертовая контрразведка! Только вы и выручаете. Кругом шпионы, черт их возьми! Любой рабочий, любой солдат, любой проводник – все продадут и выдадут, ни в одном человеке нет уверенности. Я нарочно племянника никуда не выпускаю. А то опять какая-нибудь каналья разнюхает.

– Он поедет завтра в отряд? Там у меня есть приятели-летчики, французы. Я к ним недавно ездил в Киньково…

– Теперь уже отряд перевели. Он находится на станции Ланская, там лучше аэродром, а главное, до самого отряда шоссе. Удобно для автомобилей. Ну, до свиданья! Я еду. До завтра!