Другой рукой он схватил руку больной и поднес ее ближе к глазам, осматривая структуру ногтевой пластины. С прожилками. Ему кажется или ногти стали светлее? Более серыми что ли.

– Вы не знаете есть ли у вашей госпожи аллергия на какие-нибудь фрукты, травы? – задал он вопрос, который надо было задавать раньше.

– Нет, – пораженно ответила она. – Она никогда не была болезненной. Отлично переносила простуды, правда бронхит у нее случался. Но это давно было.

Служанка была бледна, растеряна и все время заламывала руки, не зная кудя себя деть и что теперь будет.

Между тем сердце миссис Адорах билось неравномерно, то быстро, то резко замедлялось, пока совсем не остановилось. Тут-то доктора и накрыла паника, он подорвался и тут же принялся делать массаж сердца, рывками сдавливая грудь с помощью рук. Раз-два-три, потом дышать в рот больной и начинать заново. Он останавливался только, чтобы коснуться и проверить пульс. Снова и снова. Пока минуту спустя сердце не запустилось и не забилось в ровном, но уверенном ритме, пусть и замедленном, в сравнении с нормой.

Все в комнате выдохнули, а служанка в полуобмороке завалилась рядом с кроватью на стену. Доктор присел на кровать больной и больше не убирал пальцев с шеи, чтобы полностью контролировать пульс больной. Его карие глаза потухли, черные волосы взъерошены.

На стуле, у письменного стола, сидел управляющий в напряженной позе бледно-голубыми глазами, смотрел неотрывно на доктора и хозяйку. Вздохнул и встал, выпрямляясь по струнке смирно, как его когда-то учили и он запомнил на всю жизнь.

– Я прикажу принести сюда чая и чего-нибудь перекусить, – сказал он и удалился прочь.

Тропа тянулась бесконечная необъятная. Она шла по длинной узкой тропинке, которая петляла. Вокруг были деревья. Видимо лес.

Мина посмотрела на ноги. Босые, серые. Руки такие же, будто не ее вовсе. Она остановилась. Сил не было идти дальше. Зачем она идет и главное, куда? Тут сколько не иди – все равно никуда не придешь. Она озиралась по сторонам, но все та же картина, что и раньше. Ничего не изменилось.

– А вот возьму и никуда не пойду, – проговорила она сиплым голосом.

Села на тропинке и пригляделась к своим рукам. Копоть что ли какая? Что-то черное покрывало, как сажа. Она потерла, но ничего не изменилось. Внезапно она подпрыгнула прямо на земле, будто землетрясение прошло. И снова. Что происходит?

Потом ее мощным рывком подбросило прямо в небо и начало засасывать в дымчато-черную воронку, кружить и швырять. Она не сопротивлялась, ведь просто не было сил и желания. Плыла, так сказать, по течению. И оно вынесло ее на берег черного озера, где догорал оранжево-малиновый закат. Красиво. Легкая рябь по воде. Она пошла в воду. Знала, что ей нужно туда, прямо чувствовала это своим нутром. Вода была прохладной и так манила. Она полностью погрузилась в озеро. Открыла глаза. Зеленовато-серая толща воды. Никого. Спокойно. Внизу какие-то водоросли. В детстве они в доме тетушки тоже плавали в пруду и там была вода мутнее, много рыбы, лягушек и тины. Тут такого не наблюдалось. Никакой живности. Все мертво. Она погребла руками, двигаясь вперед, потом изменила курс и поплыла на самое дно, где все темнело. Еще и еще гребла руками, пока чернота не поглотила ее, накрыв пеленой прохладного одеяла. Она вдохнула в себя эту тьму, впустив внутрь и вода стала прозрачной, а на дне лежал черный ромбовидный кристалл. Она взяла его в руку и крепко сжала. Пришло время выбираться на поверхность.

Мина поплыла вверх, быстро-быстро, пока не вынырнула и не увидела на берегу мужчину. Он сидел и ждал ее. Она поплыла к нему, стараясь не выпускать из руки кристалл. Пусть медленно, но она плыла. Его фигура была все ближе и ближе. Вот-вот она увидит его.