Этому нежному ботанику «светило» три года настоящей тюрьмы за то, что он в своё время пробил фанеру духу (то есть ударил в грудь молодого бойца), сломав ему ребро. Или даже два.

В моей голове никак не могла уложиться эта история с парнем, который всем своим видом был похож на прилежного студента, а не на злобного армейского деда. Моё сознание в тот момент нашего разговора всё время пыталось связать воедино то, что я вижу, с тем, что я слышу.

Каждый вечер у нас было построение и перекличка, во время которых камеры проверяли на наличие запрещённых предметов, а после мы по очереди подходили к месту, где нас уже ждали самые настоящие деревянные нары, с которыми мы отправлялись в свою камеру для сна и отдыха.

Нас в камере было трое или четверо. В нашем распоряжении находилось два-три стула и стол. В камере было не холодно, но и не так уж тепло. По краю стены проходила труба обогрева, и чтобы было ещё теплее, я ложился шеей на трубу из соображений, что по шее проходит аорта, а по ней идёт кровь, которая, нагреваясь от шеи и трубы, разносит тепло по всему телу, отчего иногда бегут мурашки.