– Теперь я знаю, сколько их. Где-то в стороне от их стоянки должен находиться часовой, – размышлял Зафар.

Ночь скрывала от юноши всю картину расположения врагов, и он решил немного подождать, распластавшись на сухой траве. Расчет был на то, что кочевники к утру крепче заснут, а часового тоже сморит усталость. Лежать долго Зафар не мог, мокрая одежда опять стала холодить всё тело. Тогда он медленно пополз вокруг лагеря врага, выбирая удобное место, откуда можно будет напасть на спящих недругов. Часовой оказался на плоской вершине небольшого пригорка. Он безмятежно спал, как и рассчитывал юноша, в нескольких десятках шагов от своих соплеменников. Зафару ничего не стоило незаметно подползти и нанести ему удар по голове рукояткой кинжала. Часовой только всхлипнул и обмяк, не успев проснуться. Зафар ловко отрезал от его одежды несколько кусков, завязал ему рот и связал руки.

Пленный оказался довольно грузным, поэтому юноша с большим трудом стащил его вниз с пригорка, туда, где паслись стреноженные лошади. Напрягая все оставшиеся силы, он перебросил пленника поперёк спины одной из них. Но самое тяжёлое было впереди: охотник решил лишить свору кочевников их лошадей, чтобы они не смогли его преследовать и дальше двигаться в глубь Страны Богов. Лошади беспокойно фыркали, когда он начал обрезать путы на их ногах. Вдруг под ногами Зафара зашевелился какой-то мешок из шкур.

– Ещё один часовой? – мелькнула мысль у Зафара. – Этот, наверно, должен был сторожить лошадей.

Резким ударом рукояти кинжала охотник не дал проснуться врагу. Медлить было нельзя, освободив ноги последнего коня, он вскочил на него, держа повод лошади с пленником, и двинулся в степь. Недалеко отъехав, он, сложив ладони у рта трубочкой, звучно завыл, подражая голодному волку. Освобождённые и встревоженные лошади рванули в степь, быстро отдаляясь от разбуженных и растерянных кочевников. На это и рассчитывал молодой охотник. Того времени, которое враги затратят на поимку лошадей, ему будет достаточно, чтобы затеряться в степи и запутать следы, пока не наступил рассвет. Вскоре он уверенно определил направление на Аркаим.

Приближался рассвет, но Зафар не прекращал двигаться с пленником к Аркаиму. Он приостановил коней только на несколько мгновений, чтобы развязать пленнику рот, когда заметил, что его лицо побагровело от напряжения. О еде и отдыхе думать было некогда. Юноша стремился сократить расстояние и как можно быстрее доставить пленника. После полудня лошади сильно устали, да и Зафар почувствовал полное истощение сил. До Аркаима оставалось больше суток пути, надо было дать отдохнуть лошадям и себе. Он приметил впереди небольшой берёзовый лесок. Там можно было найти талую воду – под деревьями еще кое-где лежал последний снег. Голод мучил значительно меньше, чем жажда. В небольшой ямке на опушке леса оставалось ещё достаточно талой воды и путникам, и лошадям. Зафар снял пленника с лошади, дал ему напиться и связал ноги. Только потом он принял решение отдохнуть. Тревожный сон продолжался не более двух часов, потом он с пленником вновь продолжил путь. Тот молчаливо наблюдал за юношей, не испытывая уже ни ярости, ни испуга.

– Наверно, я излишне сильно ударил его по голове, – решил для себя Зафар.

К концу второго дня на пути показались величественные стены Аркаима. Зафар оглянулся проверить – жив ли его пленник. Его грузное тело мешком висело поперек лошади, не подавая никаких признаков жизни. Зафар осмотрел его, но тот даже не потерял сознание, просто безвольно ждал своей участи. Близился закат, когда молодой охотник подъехал к центральным воротам. Часовые сразу узнали его. Не откладывая, Зафар поехал к стенам внутреннего города. Там его уже ждал и Верховный жрец Нарам и несколько жрецов из его свиты. Они заметили приближение Зафара с крепостной стены и успели подготовиться к встрече своего посыльного. Все собравшиеся на площади внутреннего города жрецы с недоумением смотрели на пленника Зафара. Издалека тело его, лежащее поперек седла, приняли за мешок.