– Да, конечно!

В замок Кадая они вернулись вместе, едва успев на урок Пути Жизни. После него и лекции по травоведению, Кимри осознала, что ей откровенно страшно идти на обед. Роддвар пообещал игнорировать тайсомина, но мрачнел с каждым шагом по коридору. Эйно казался, как обычно, невозмутимым, но Кимриналь чувствовала, что и он напряжён.

Почти у самой столовой их догнала Лиснетта, вклинилась между кэриминкой и северянином, повисла у него на руке и принялась расспрашивать об утренней стычке, кажется, не замечая, что Роддвар отвечает неохотно и скупо. В обеденный зал соклубники вошли все вместе – хёдин успел присоединиться к ним практически на пороге.

Айралор восседал за столом в компании Двойняшек и тайсоминов, кажется, со всего второго шага. Сумрачно-настороженную группу археологов он едва удостоил взгляда вскользь.

Взяв еды в кормушке, друзья уселись и тоже попытались сделать вид, будто всё как обычно. Эйно раскрыл дневник хэйши24 и тут с удивлением обнаружил заложенный между страниц конверт, подписанный одним только именем: «Кимриналь». Кимри, недоумевая, вскрыла послание, и на стол скользнул хитро сплетённый из тонких кожаных шнуров изящный амулет. Лиснетта восхищённо ахнула, а Роддвар присвистнул. Амулет оказался зачарован весьма сильным заклинанием защиты от магии, скрытым в глиняной бусине над узлом кисточки.

– Это хашин такое сотворрил? – выразил вслух общее изумление Шахарро.

Эйно пожал плечами и сказал лишь, обращаясь к Кимри:

– Думаю, тебе стоит его носить.

Кэриминка кивнула, живо припоминая странный ночной разговор с Маллареном и обещание помощи. Завязывая на шее шнурок, она пыталась справиться с целым букетом накативших эмоций: смущением, неловкостью, радостью, нежностью, благодарностью… Эйно, наблюдавший за ней искоса, едва заметно улыбнулся, встретив её взгляд, словно показывая, что понимает смятение Кимри, так же, как и желание не выставлять его на всеобщее обозрение. Чтобы отвлечь от неё внимание, Даррис достал свиток, на котором были выписаны все руны и обозначено, каким буквам они соответствуют. Похоже, он уже успел выучить большую часть шифра, потому что принялся довольно споро разбирать первую запись в дневнике, лишь изредка заглядывая в ключ.

Речь шла о поимке контрабандистов, засевших в пещере «с непроизносимым местным названием», к югу от порта Калма'Рин. Отряд хэйши привёз троих уцелевших бандитов, которых следовало допросить и переправить в тюрьму, и целый обоз конфискованных товаров. А кроме того – двоих экидинов и пятерых хёдинов, закованных в рабские колодки. Итто Генбу писал о необходимости отправить посыльного к связному ордена Мэгуми, чтобы переправить похищенных на родину.

– Вот! – обрадовалась Лиснетта, дёргая хёдина за рукав. – А ты говорил, записей не найти!

Шахарро, впрочем, лишь скептически хмыкнул.

– Слушай, а может, нужно в архивах Рикухэй искать? – оживился Роддвар. – Узнал же этот… – северянин скривился в сторону витийствовавшего за своим столом Айралора, – куда Щит Благословения перевезли. Может, и про рабов записи вели?

– Если помнишь, туда мастерра Эшши-Дана не допустили. С чего ты взял, што нас пустят? – проворчал хёдин.

– Ну… про нас тогда ничего не знали. А теперь мы знакомы с тайи Когараши и его отрядом, – напомнила Кимри. – Мне кажется, стоит попытаться!

– Давайте обсудим с мастером Эшши-Даном и, если он не будет против, сходим туда в выходные, – поддержал Эйно.

– Хоррошо, – сдался Шахарро и поднялся из-за стола. – Всё, я к наставнику. До вечерра.

Кимри проводила хёдина озабоченным взглядом и заметила, что он притормозил у стола тайсоминов. Айралор сказал ему негромко несколько слов, от которых у Шахарро вздыбился загривок, а хвост нервно хлестнул по коленям. Оскалившись, хёдин прошипел что-то в ответ и вышел прочь.