Групповое фото перед самым выпуском в канун первого мая 1972 года. Я стою первым, третьим стоит Витя Сова, следом за Витей Светка Молчанова, с которой я за все время не перекинулся ни единым словом, хотя после детского сада мы ходили в одну музыкальную школу. Светка была рыжей и очень застенчивой. Когда она краснела, то казалось, что еще чуть-чуть, и она загорится. За ней Олег Пешко, за ним Тарас – украинец. Его и одевали как украинца, и разговаривал он на украинском. Воспитательница-брюнетка с интересной фамилией Варейвода. Она читала нам "Приключения Буратино" – дети её любили, она быстро пошла на повышение, и позже возглавила управление детскими садами Никопольского южнотрубного завода. Алёнка Жук, наши родители дружили, тоже ходила в музыкалку, мы встречали вместе Новый год, где из закуски был только салат оливье. Родители ушли праздновать, мы пили газировку и закусывали салатом, хлеба почему-то не было, поэтому мы съели целую гору. В конце ряда Галька Моргунова – худющая и невероятно живая девочка, которая умела заводить веко за ресницы – смотрелось жутко. Во втором ряду Маринка – наша красавица, Сергей Бойко, Элка – это личное, Сергей Чепель, Некрасов Олег, Сергей Чаплыгин, Рита, Танька – наши родители дружили, мы у них в ванной мылись, она запиралась ко мне и выуживала то, что ее интересовало. Жила потом с женатым мужиком старше себя в два раза и обижала мать, Игорь Дронов – вместе были в одном отряде в лагере "Коктебель" в Планерском, Лысая (имя не помню, кличку получила после того, как переболела тифом, или чем-то столь же заразным), Понагушин Сергей – самый маленький и самый живой мальчик во всем детском саду – приемный сын директора нашего детского сада. Были у них в гостях, он угощал нас докторской колбасой. Говорят, что гены взяли свое, он рано спился, жив ли еще не знаю, девочка Ноунейм, которую запомнил за то, что у нее на руках пальцы были как у утки с перепонками, Эдик – мальчик с задержкой развития, и завершает ряд мальчик, которого любили все без исключения воспитательницы за его красоту и пригожесть, боюсь даже предположить, что с ним стало,. Вторым в моем ряду стоит Филипп Сигал – мой конкурент. Он и на съемке хотел встать впереди меня, но воспитатели хоть и с трудом, но его укротили. Его отец тренировал детскую баскетбольную команду. Был он развит не по годам, бегло читал, чем однажды произвел фурор в саду, притащив из дома книжку про полярников. На следующий день я тоже принес с собой книжку, но, против ожидания, это оставило воспитательниц равнодушными

В детстве я был неплохим рассказчиком, собирая вокруг себя кругом детей, которым рассказывал небылицы из жизни выдуманного мною героя-гипнотизера. Филипп Сигал внимательно прислушивается к рассказу и внезапно на слове «Сука!», которое в сердцах произносит мой герой, срывается и бежит к воспитательнице, чтобы доложить ей о том, что я «говорю глупости».

Кто из нас был большей сукой я не знаю. Рассказывать детям глупости действительно нехорошо, но и стучать на товарища тоже не самая лучшая практика. С Филиппом у нас были постоянные схватки, в которых он неизменно терпел поражение. Стоило ему появится на площадке, как по моей команде дети бросались в рассыпную кто куда. Филипп бегал по площадке страшный как Франкенштейн и ревел медведем. Он и на детских утренниках всегда появлялся в костюме «косолапого», я же почему-то оказывался зайчиком, возможно по финансовым соображениям – костюм зайца не требовал больших вложений – обычные шортики с белыми гольфами, чешки и обруч на голове, с прикрепленными к нему бумажными ушами.