Паутина Сары Ten Parmon

ПРОЛОГ

Пауки и люди

В тёплой вязкой тишине старого дома Сара сидела в глубокой

темноте, прислушиваясь к тому, как ночь медленно обволакивает

стены. Шторы были задвинуты, свет давно выключен, и лишь слабый

лунный свет просачивался в комнату, рисуя на полу серо-белую

паутину теней.

Она любила этот момент. Покой. Одиночество. Возможность остаться

наедине с собой… и со своими мыслями.

Сара осторожно коснулась синяка на ключице – тёплая боль

подтверждала: всё идёт по плану. Через два дня она подаст заявление

в полицию. Через три её муж, Том, будет арестован. Через месяц —

лишён родительских прав. Через полгода – она окончательно начнёт

новую жизнь, как всегда это делала.

Губы Сары дрогнули в мимолётной усмешке. Всё было предсказуемо,

как ходы в шахматной партии, в которой противники даже не осознают,

что играют.

Её пальцы скользнули по телефонному экрану. Сообщения от Эмили

ждали ответа:

«Сара, как ты? Пожалуйста, приезжай. Мы тебе поможем…»

«У нас в Южной Каролине всё будет иначе. Айден с радостью

познакомится с тобой. Ты ведь всегда была моей лучшей подругой».

Лучшая подруга, мысленно повторила Сара, прикрывая глаза.

Нет, Эмили… ты будешь моим следующим проектом.

Сара встала с кресла и прошла к аквариуму. Тёмная паутина на стекле

напоминала ей собственные сети. На дне неподвижно сидел

паук-терапоза, купленный в зоомагазине несколько лет назад.

«Ты такая же, как я», – тихо прошептала она. – «Терпеливо плетёшь,

выжидаешь, заманиваешь…»

Паук медленно двинулся по стеклу.

Сара подошла к зеркалу в коридоре и долго смотрела на своё

отражение. Без макияжа, с потемневшими от слёз глазами и

фиолетовым от прикосновений синяком на ключице она выглядела

уязвимой, потерянной, запуганной.

Идеальный образ жертвы.

Она надавила на синяк, почувствовав острую боль. В глазах Сары

мелькнуло удовольствие. Всё было под контролем.

Пять лет назад. Нью-Йорк.

Та же методичность. Та же игра. Другие люди, другие сцены.

Сара вспомнила лицо женщины по имени Лана – её подруги,

доверившей Саре мужа, детей, свои страхи…

Лана стояла на обочине Бруклинского моста, ветер трепал её волосы,

губы дрожали, а в глазах уже не было света.

«Ты разрушила меня», – были её последние слова перед тем, как она

шагнула в пустоту.

Сара смотрела на воду, не испытывая ни страха, ни вины.

Только… лёгкую досаду. Лана оказалась слабее, чем она думала.

Сара всегда хотела большего. Власти. Контроля. Поклонения.

И где-то внутри она знала – Эмили будет самым сладким трофеем.

Южная Каролина. Настоящее.

Сара закончила собирать чемодан. Одежда была выверена: ничего

вызывающего, только удобные джинсы, мягкие кардиганы, белые

кроссовки.

Образ женщины, пострадавшей от жестокости, которая ищет покоя и

защиты.

Она коснулась медальона на шее, где была фотография маленькой

Лейсы, её дочери.

Лейса… Единственное, к чему Сара испытывала нечто похожее на

привязанность. Но и её Сара использовала в своих планах, как

ловушку для жалости окружающих.

В глубине души что-то холодно шептало: «Однажды она тоже станет

пешкой».

Сара убрала телефон, закрыла чемодан и, взглянув в окно, увидела

вдалеке тёмный силуэт паука на стекле.

Паутина уже начала плестись.

Сара вышла в тёмный подъезд, накинула серую куртку и медленно

пошла вниз по лестнице.

Шаг.

Шаг.

Шаг.

С каждой ступенью она чувствовала, как приближается к новой главе

своего сценария.

Уже скоро она войдёт в уютный дом Эмили.

Уже скоро она очарует её мужа, её друзей.

Уже скоро она поссорит их, разобьёт их жизни, поставит брата против

брата, мать против дочери.

Она сделает всё, что задумала.

Потому что Сара знала: люди слишком доверчивы. А доверие —

самая хрупкая паутина из всех.

На улице моросил дождь. Сара на секунду задержалась, вдыхая

сырой ночной воздух.

В темноте кто-то прошёл мимо, не заметив её.

Как и всегда.

Сара улыбнулась своей холодной, отстраненной улыбкой.

И пошла в ночь.

Глава 1.

Южная Каролина встречает гостей

Дождь в Южной Каролине был тёплым, словно сама земля не могла

решиться, прогнать ли нежданную влагу или оставить её в покое.

Мелкие капли медленно стекали по лобовому стеклу арендованного

чёрного внедорожника, который в одиночестве катил по шоссе вдоль

бесконечных аллей сосен и дубов, покрытых мхом.

Сара смотрела в окно, неотрывно следя за каплями. Её лицо,

отражённое в стекле, казалось чужим: безупречный макияж, лёгкая

усталость в глазах, чуть растрёпанные каштановые волосы, аккуратно

уложенные, но будто бы намеренно оставленные в лёгком беспорядке.

Она знала: слегка раненая красота всегда вызывала у людей больше

доверия.

Навигатор равнодушно сообщил:

– Через триста метров поверните направо.

Сара глубоко вдохнула. Приближение цели всегда давало ей чувство

странного удовлетворения.

Дом Эмили находился в тихом районе на окраине Чарльстона.

Просторные аккуратные особняки с белыми колоннами, зеленые

ухоженные лужайки, фонтаны, резные почтовые ящики. Настоящий

пригородный рай, полный иллюзий безопасности.

Сара медленно свернула на подъездную дорожку. Перед ней

возвышался двухэтажный дом цвета слоновой кости с большими

окнами, украшенными тёмными ставнями. На веранде качалось

кресло, покачиваемое ветерком. Цветы в горшках были расставлены

идеально, как будто сама жизнь Эмили была тщательно организована.

Сара усмехнулась.

Организована… пока не пришла я.

Дверь распахнулась прежде, чем Сара успела выйти из машины.

Эмили выбежала навстречу, легко, почти по-девичьи, несмотря на то,

что ей было уже за тридцать. Светлые волосы были убраны в

небрежный пучок, лицо сияло.

– Сара! – воскликнула она и обняла подругу так крепко, что та едва

сдержала гримасу боли из-за тщательно поставленного синяка.

– Эмили, – прошептала Сара, изображая слабость и трогательную

растерянность. – Ты не представляешь, как я рада тебя видеть…

– Я так переживала! – Эмили взяла чемодан, не позволив Саре

поднять даже ручную сумку. – Ну всё, ты в безопасности. Здесь тебе

никто не причинит зла.

Сара едва заметно улыбнулась.

Это мы ещё посмотрим.

Внутри дом оказался ещё уютнее, чем она ожидала. Мягкие ковры,

запах свежей выпечки, фотографии семьи в рамках на стенах,

портреты детей – сына Дэниела и дочери Грейс.

– Дети в школе, – объяснила Эмили, заметив взгляд Сары. – Но

вечером ты с ними обязательно познакомишься. Они безумно рады,

что у них будет «новая тётя».

– Я… не знаю, заслуживаю ли такого, – тихо ответила Сара, опуская

глаза.

Эмили подошла и крепко сжала её ладони:

– Сара, хватит. Ты заслуживаешь всего самого лучшего. Забудь про

Нью-Йорк. Здесь начнётся твоя новая, счастливая жизнь.

Сара подняла взгляд. В её глазах блеснули слёзы. Искусственные,

конечно. Но кто бы мог это заметить?

Позже, когда они пили кофе на веранде, Эмили заговорила:

– Сегодня вечером у нас ужин. Мой муж Айден привезёт друга… Его

зовут Айсл. Замечательный человек. Очень добрый, отзывчивый,

свободен, кстати.

Сара чуть приподняла бровь.

– Ты пытаешься меня сосватать?

– Просто познакомить, – рассмеялась Эмили. – Айсл – из тех, кому

хочется доверять.

Сара внимательно посмотрела на подругу.

– Мне как раз нужно кому-то довериться…

И в этот момент в её сознании уже начала формироваться схема.

Айсл…

Имя первого, кто попадёт в её новую паутину.

Вечер опустился на Чарльстон медленно. Воздух наполнился

ароматами жасмина и скошенной травы. Сара стояла у окна,

наблюдая, как подъезжает тёмно-синий внедорожник. Из машины

вышел высокий мужчина с широкими плечами, короткими тёмными

волосами и лёгкой небрежностью в походке.

Айсл.

Сара чуть улыбнулась.

Добро пожаловать в паутину, Айсл.

Глава 2.

Паук и мотылёк

Айсл остановился у порога, чуть смущённо приглаживая волосы. Он

никогда не умел чувствовать себя непринуждённо в таких вот

«семейных вечерах». Дом Эмили и Айдена был образцом уюта,

стабильности и тех отношений, которых он сам так и не сумел

построить.

Когда дверь распахнулась, на пороге появилась Сара.

На ней было простое, но элегантное тёмно-синее платье, мягко

облегающее фигуру, и лёгкая ниточка жемчуга на шее. Волосы были

распущены и лежали мягкими волнами на плечах. Но именно глаза —

карие, глубокие, с отблеском лёгкой печали – сразу приковали

внимание Айсла.

В одно мгновение он ощутил, как привычный мир словно сдвинулся с

оси.

– Здравствуйте… – выдавил он, слегка улыбаясь. – Я Айсл.

– Сара, – голос Сары был мягким, обволакивающим, почти

гипнотическим. – Рада познакомиться.

На секунду их взгляды встретились. И Айсл, сам того не осознавая,

уже начал распутывать невидимую паутину, в которой ему суждено

было запутаться.

Ужин прошёл почти идеально.

Дети Эмили – Дэниел и Грейс – сначала с осторожностью, а потом с

восторгом приняли «тётю Сару». Айден сдержанно шутил, Эмили

светилась счастьем, наблюдая, как её подруга, наконец, отвлекается

от тяжёлых переживаний.

Сара играла свою роль безупречно. Лёгкие, ненавязчивые

комплименты, деликатные паузы, чуть заметная уязвимость, которая

заставляла мужчин ощущать себя защитниками.

Айсл смотрел на неё, почти забывая о еде, о разговоре, о том, кто он

вообще такой.

Она казалась одновременно сильной и хрупкой, как фарфор, который

хочется оберегать, чтобы случайно не разбить.

– …В Нью-Йорке всё осталось позади, – рассказывала Сара,

опуская глаза. – Иногда приходится уходить, даже если уход

разбивает сердце.

– Если хочешь, мы можем поговорить наедине, – тихо предложил

Айсл, не в силах больше слушать её исповедь без желания протянуть