– Господи, это просто страшно.

– Согласен, но я понимаю также причины этого. Гарри Лэтем считался самым лучшим, самым опытным тайным агентом ЦРУ. Не так-то просто отмахнуться от его сведений.

– Не считался, – поправил Дру. – Считается, Уэс. Гарри жив и будет жив, пока я не выкурю этого Герхарда Крёгера из его норы.

– Если Гарри жив, он должен связаться с Управлением, черт возьми!

– Он не может, ибо ему известно, как я вам уже говорил, что в Лэнгли проникли шпионы и добрались даже до компьютеров «АА-ноль», а это, считайте, до самого директора Тэлбота.

– Я передал информацию Ноксу. Он отказывается этому верить.

– Будет лучше, если поверит.

– Он разбирается с этим, я убедил его, – сказал Соренсон. – Но твоя сольная партия не сойдет тебе с рук, молодой человек. Ты станешь агентом-одиночкой, никто не будет верить тебе.

– Моя партия – не совсем сольная, так как у меня есть тайный канал связи с Лэнгли.

– Только не я. Я не стану ставить под удар отдел консульских операций, действуя в обход Управления. И так слишком часто в этом городе стригут овец, к тому же я восхищаюсь Hоксом Тэлботом, уважаю его. И не буду участвовать в этом.

– Я знал, что не будете, поэтому нашел вам замену. Помните Витковски, полковника Стэнли Витковски?

– Конечно. Второй отдел, Берлин. Встречался с ним несколько раз – умница… Да, верно, он же сейчас работает в посольстве.

– Шеф службы безопасности. И имеет все необходимые полномочия, так что директору не к чему будет придраться. Гарри работал с Витковски в Берлине, и он может служить естественным каналом связи, поскольку брат доверял ему. Еще бы, черт возьми, не доверять, когда полковник подбрасывает ему достаточно развединформации, чтобы продлить его пребывание на задании, а заодно и жизнь. Стэнли найдет способ связаться с Тэлботом и попросить его провести интенсивные поиски этого Крёгера.

– Разумно, Витковски – это разумно. А что я должен делать?

– Абсолютно ничего: нам нельзя рисковать, иначе мы попадем под проверку неонацистских «кротов». Однако может случиться, что я попаду в сложную ситуацию и мне понадобится хороший совет. Вот тогда буду признателен за поддержку.

– Не уверен, что сумею его дать. Слишком давно не работал.

– Я приму и то, что вы плохо помните, как послание свыше, сэр… Итак, начинаем. Гарри Лэтем, живой и здоровый, отправляется на поиски доктора – святого или грешника. Будем поддерживать связь.

Трубка молчала, но потрясенный Уэсли Соренсон держал ее в руке. Поступок Лэтема-младшего выходил за рамки дозволенного, был чреват опасностями, и Дру следовало остановить. Соренсон знал это, равно как и то, что ему следует позволить Ноксу Тэлботу снять с себя ответственность, по возможности объяснив все и выгородив своего человека, но не мог на это пойти. Дру прав: старший офицер Соренсон не раз нарушал правила, понимая, что его решений, единственно возможных в данной ситуации, никто не примет. Не только понимал, но был убежден в этом. Слушая Дру Лэтема, он вспоминал себя в молодости. Соренсон медленно положил трубку, беззвучно произнося слова молитвы.

Жан-Пьер и Жизель Виллье вышли из лимузина у отеля «Эрмитаж» в Монте-Карло, куда их доставил из Парижа частный самолет. Как сообщали газеты, знаменитый актер решил отдохнуть, ибо уже шесть месяцев он играл в «Кориолане». Последний спектакль оборвало трагическое событие, вследствие которого спектакли вообще прекратились. Кроме этой информации, пресса почти ничем не располагала. Проведя несколько дней в «Казино де Пари», супруги улетят на неизвестный остров в Средиземном море, где их, возможно, ждут родители актера.