Савушкин кивнул.

– Ясно, товарищ подполковник. Куда выходить?

Баранов почесал затылок.

– Наши пока не знают, где они выйдут к Висле, но, судя по успехам Рокоссовского – скорее всего, где-то в районе Люблина, Пулавы, Казимеж Дольны… Так что планируйте выходить на Гуру Кальварию, Козенице. Позже уточним, сообщим точное место по радио. Ты вот что, – подполковник почесал затылок, – ты шибко на эти явки не рассчитывай. Да и на пущу… Это она так просто называется, прочесать её – полка хватит, так что вам там по-хорошему не сховаться… Насчет поляков этих – к ним обращаться в самом крайнем случае, когда иного выхода не будет. Скажете, что сбежавшие пленные, или ещё как-то. Но, повторю, это – на крайняк. Далее. У тебя все вернулись?

Капитан кивнул.

– Все.

Баранов вздохнул.

– Галимзянов двоих потерял, одного – «холодным», радиста в госпиталь фронтовой отправил. Ершов и Воскобойников… Ну ты сам знаешь. У них – зелёная молодёжь, по одному выходу в лучшем случае. А у тебя – зубры! Сколько ты с ними за линию ходил?

Савушкин пожал плечами.

– С Костенко – с декабря сорок третьего, этот выход – шестой. С остальными – с февраля, третий. Порядком… С Котёночкиным – второй, но это не страшно, хлопец толковый, потенциал есть.

– Ну вот, сам бачишь… На твою группу вся надежда. Почему, кстати, ты не хочешь ещё парочку бойцов взять? Впятером же тяжело?

Капитан пожал плечами.

– Как раз. Если машину легковую реквизировать – то аккурат впятером туда помещаемся. Под Корсунем – ну вы помните…

Подполковник кивнул.

– Помню. Так, твой зам – лейтенант Котёночкин, он же у тебя переводчик и внештатный летописец, ну и коновал до кучи. Радист, он же шифровальщик – сержант Строганов. Старшина, он же минёр-подрывник и по совместительству повар – сержант Костенко. Снайпер, он же помощник Костенко по минно-взрывной части – ефрейтор Некрасов. Он у тебя из поморов, как я помню? Мой земляк, из Архангельска? – Капитан молча кивнул. Баранов продолжил: – Итого с тобой пять человек. И от вас зависит сейчас очень много… – помолчав, продолжил: – Сейчас дуй к Дементьеву, он тебе доложит последние новости по дислокации противника в районе предполагаемых действий, сориентирует, так сказать, на местности, сообщит сеансы связи и позывные, ну и по хозчасти распорядится. Потом подымай своих, грузитесь амуницией и прочим барахлом – накладные выдаст Дементьев – и в двадцать ноль – полная готовность. Вылетаете в двадцать один. В полночь должны быть на месте. Вопросы есть?

– Никак нет. Задача ясна.

– Повтори – на всякий случай.

– Десантироваться на северо-запад от Варшавы, в Кампиносской пуще, разбить лагерь, и путем захвата языков и штабных документов, опроса местных жителей выяснить планы немцев на ближайшие месяц-полтора. Наблюдением за дорогами определить, куда фриц отходит – на запад или на север.

Баранов кивнул.

– Всё верно. Немцы должны начать эвакуацию Варшавы – вот и проследите, куда потянуться колонны всякой немецкой тыловой нестроевщины, и куда – грузовики с амуницией; им одних складов надо вывезти – тысяч десять вагонов всякого добра. Да, и вот ещё… – подполковник в некоторой нерешительности замолчал.

Капитан Савушкин едва заметно улыбнулся.

– Договаривайте уже, Иван Трофимович. Гитлера в плен надо взять?

Баранов покачал головой.

– Хуже. Политическую обстановку в Польше представляешь?

Савушкин пожал плечами.

– Если только очень приблизительно… Есть Армия Крайова, которая управляется лондонскими поляками, есть наши поляки Берлинга. Вот и все мои познания…

– Понятно. – Подполковник помолчал, а затем продолжил: – Позавчера, восьмого июля, под Барановичами войсками Первого Белорусского был разгромлен, в числе прочих, сводный батальон немецкой тайной полиции, наскоро сформированный в Варшаве. Они сейчас, пытаясь закрыть брешь, кидают под наши танки всё, до чего руки дотянутся у Моделя. Тыловики, пожарники, охрана лагерей, пограничники… И до гестапо дело дошло.