Очередным вечером – незадолго до полного заката пыльного солнца, – после очередного боя с как обычно агрессивными травоядными броненосцами оборотни устало опустились на грязные колени (впрочем, как и всё тело) перед лежащими под колючими кустами Птерис и Одинцом, с тревогой вглядываясь в их лица. Наташа убрала за уши с глаз спутанные сальные космы, некогда бывшими роскошными каштановыми волосами, тяжко помотала головой .

– Эхе-хей. Зачем же ты напросилась с нами в дорогу без возврата!? – горестно вопросила она незнамо кого.

Царица мелко дрожала – изредка дёргалась какая-нибудь нога или рука – в беспокойном полукоматозном сне. Губы скривились от нечеловеческой боли, пробормотала что-то невразумительное на птеригианском языке. С кожаного бурдюка девушка промыла её закрытые глаза, обветренные губы, разжала зубы кошачьими когтями, по каплям напоила водой. В тоже время помогающая подруге Лиза сделала царице подмывание в интимном месте, дабы не завелись какие паразиты и не случилось воспаление. Закончив сию немного неприятную для неё процедуру, Кайя принялась обрабатывать страшную рану на животе, с левой стороны от пупка. То был ночной укус игольчатыми, по всей видимости, ядовитыми зубами неведомой тварюшки, кою так и не обнаружили. Подлый укус гноился, откровенно вонял и сочился кровавой сукровицей.

Наталья в тиски зажала плечи и руки Птерис, прижала к земле, Лиза своими ногами прижала царские. Элиза чистой мокрой тряпицей стала вычищать рану, вымывать гной и успевших поселиться безглазых белёсых червячков. Птеригианка болезненно задёргалась, не в силах вырваться из стальной хватки, дико, по-животному, заверещала, открыла глаза, но – судя по их выражению – она по-прежнему была в другой реальности, не в Запретных землях. Потом потекли мученические слёзы. Когда Брон промыла, как могла, страшное нагноение, убрала тряпицу и бурдюк (почти пустой) в сторону от себя, вопросительно глянула на Пантеру – та утвердительно кивнула.

Подруги привычно отрешились от сего мира, сосредоточились на внутренней – порядком отощавшей – энергии, сконцентрировались на ней. Жидковатые ручейки потекли неспешно к ладоням, от ладоней – в измученное тело. Не смотря на крохи жизненных сил, всё же дублирование сыграло свою положительную роль. Царица постепенно успокоилась, расслабилась, глаза закрылись, губы сложились в ровную линию, дыхание выровнялось. Две объединённые энергии сработали вначале как хищники: сожрали возбудителей лихорадки, то бишь бактерий, убили оставшихся червячков; затем стали выталкивать из измученного организма «трупики» микробов и трупы паразитов вместе с продуктами их жизнедеятельности, иначе – экскрементами, одновременно обновляя кровь и наполняя клетки тела свежей силой. Гнойное пятно немного, но заметно, сузилось, самого гноя стало значительно меньше.

Девчонки кое-как, помогая друг другу, поднялись на ноги, шатаясь, словно изрядно пьяные, добрались до студёного ключа, вновь упали на колени и жадно приникли к ледяной воде, не забыв пополнить бурдюки. Живительная влага придала сил, освежила и оживила ослабевшие тела. Они мило улыбнулись друг дружке.

Путешественники поневоле дали себе на отдых время аж три часа (!) – или около того. Огромная луна и яркая россыпь звёзд, в коей не наблюдали земляне ни одного знакомого созвездия, не дурственно освещали проклятую степь. Оттого хорошо видели в окрест не только трансмутанты, – но и дети Винэру. С наступлением ночи местная природа заметно ожила разнообразнейшими звуками, словно где в диком лесу: отовсюду слышались шебуршание, шуршание, стрёкот, крики, порыкивание, повизгивание и неизменные, противные душе, то хохот, то плач, означавшие, что вездесущая стая чёртиков бдит за двуногими где-то неподалёку, никак визуально не раскрывая себя, хотя спрятаться в сухой малотравной степи проблематично. Впрочем, путники давно перестали бояться чёрных зверьков: после знаменательной психической атаки людей тварюшки хоть и продолжали следовать за оными, но всегда на безопасном для себя расстоянии, попросту выполняя свою основную природную функцию – они на халяву пожирали трупы убитых чужинцами животных.