У северных гостей буквально отвисли нижние челюсти (окромя, разумеется, Птерис и Одинца ввиду невозможности сего поступка из-за их плачевного состояния). Крупный обезьян лукаво – по-человечески же – улыбнулся в ответ. Оборотни и Гральрих где-то на краешке воспалённого сознания отметили, что в нежно-розовых глазах веселья не было ничуть, в них искусно и глубоко захоронена скорбь. Половина змеелюдов, не меняя боевых позиций, повторила движение предводителя (скорее всего), прочие замерли изваяниями.

– От вас зависит, – меж тем продолжил обезьян с золотой шерстью, – будете желанными гостями в землях, именуемых Нагасари, или же станете их пленниками, или того хуже врагами Прайя Наков, – его… лицо стало предельно строгим и требовательным.

Путники вымученно переглянулись друг с другом, засим вопросительно воззрились на Наташу с Одином: драться явно никому не хотелось. Пара осознавала, насколько странники устали за последние две с половиной седмицы – они едва стоят на ногах, хоть оружие и крепко держат в руках. Бесконечные бои с дикой природой Запретных земель, борьба за жизнь, полуденный зной и ночной холод, охота, много ходили и бегали и очень мало отдыхали… Даже неутомимые оборотни обессилели. Всем понятно, что в таком состоянии горстке дерзких чужаков не одолеть таких воинов. Тяжело принимать подобное решение, но… Кончик сабли и торцы лезвий дисленумов легко вонзились в землю. Хозяева осиротевшего оружия отошли на метр от оного решительным шагом, отметив, насколько облегчённо встречающие повели плечами и немного расслабили мышцы лиц.

Всем воинам известно – хоть на Винэру, хоть на Земле – расставаться с породнённым оружием нельзя даже после смерти. К примеру, оживлённые Бэрайей-магом мертвецы продолжали пользоваться орудиями, с которыми не расставались при жизни – крестьянские орудия труда или орудия смерти служивых да разбойников. Но спутники оборотней знали не понаслышке, что те никогда не расстаются со своим понапрасну, лишь из страха, – для этого нужны весомые обстоятельства… А посему странники воли богов устало подходили к вильчатой сабле и дисленумам и вонзали в землю рядом каждый своё оружие, отходили от оного с великим сожалением и некоторым облегчением одновременно. Зачем умирать сейчас, когда можно повременить! В объятия воинственных валькирий все – рано или поздно – попадут, но лучше – позже.

Запретные земли – поразительнейшее место на Винэру. Пришельцы успели за полтора (или два? Они пересекли очень много климатических зон и немало испытали злоключений, чтобы уследить за временами года) года обойти чуть ли не пол континента, включая Гиперборею и неисследованные людьми территории; повидали за короткий период больше, чем среднестатистический винэрианец за всю свою жизнь, но, как выяснилось, не разучились удивляться до сих пор.

Вначале разумные красавцы-змеелюди повели себя как-то уж неразумно (наверное за тысячелетия полной изоляции расслабились и стали слишком самонадеянными): обвязали кисти чужаков кожаными ремешками впереди, не спутав ног и соединив друг с другом цепочкой. Обвязка, безусловно, сверхпрочная и на раз-два не развяжешь, однако у пленников осталась некоторая свобода действий, что давало недурственный шанс перебить аборигенов, забрать оружие и сбежать. Как вскоре выяснилось – шанс сей намного крошечнее, чем представлялось вначале: с востока выбрели суетливо уже знакомые по одному из встреченных по пути озёр с валунами гигантские чёрные вьючные скорпионы без седоков. Пришельцы поневоле – не сговариваясь – разом отпрянули назад, чуть не споткнувшись о Птерис и Одинца. Не удержался на ногах, зацепившись за траву, Гральрих, застонал от вспыхнувшей с новой силой боли в незаживающей ране.