Я вышел из дома, на улице было пасмурно, но воздух пах весной и надеждой. По дороге я ловил себя на мысли, что теперь смотрю на город иначе. Вот женщина с коляской – у неё на запястье тонкая серебристая линия. Вот парень в наушниках – у него на шее едва заметная спираль. Получается, мы не одни. Просто раньше не замечали таких же, как мы. Или не хотели замечать.

У слона уже ждали Лиза и Саша. Лиза выглядела уставшей, но глаза у неё были живые, как у человека, который наконец-то понял, зачем он здесь. Саша держал в руках термос и выглядел подозрительно бодрым.

– Привет, – сказал я. – Как спалось?

– Не спалось, – хором ответили они.

– Ну, зато теперь мы точно знаем, что не одни такие, – попытался пошутить я.

– Я сегодня видела троих с линиями, – сказала Лиза. – Один был совсем маленький, лет семь, другой – бабушка с рынка, а третий – парень из старших классов.

– Я тоже, – кивнул Саша. – Может, это как вирус? Передаётся через прикосновение или через страх?

– Или через память, – предположил я.

Мы сели на скамейку. Лиза достала блокнот, стала листать страницы.

– Я нашла в книге ещё одну странную главу. Она называется “Ошибка 404”. Там говорится, что иногда сеть даёт сбой, и тогда появляются “потерянные” – те, кто не может найти свой путь. Они застревают между мирами, как зависший браузер.

– И что с ними происходит? – спросил Саша.

– Они начинают исчезать. Сначала их не замечают друзья, потом – родители, потом даже они сами забывают, кто они такие.

Я почувствовал, как внутри всё сжалось.

– Думаешь, это может случиться с нами?

– Не знаю, – честно ответила Лиза. – Но если мы не найдём, куда идти дальше, можем застрять.

– Значит, нам нужен новый путь, – сказал я.

– Или новый проводник, – добавил Саша.

В этот момент мой телефон завибрировал. Сообщение от неизвестного номера: «Ищи ЭтноХакера. Он знает, как пройти дальше».

– У меня новое сообщение, – сказал я. – Кто-то пишет: “Ищи ЭтноХакера”.

– Это кто? —

– Не знаю, – пожал плечами я. – Но звучит как никнейм из даркнета.

– Может, это и есть наш новый проводник, – сказала Лиза.

– Как его найти?

– Поискать в форумах, – предложил Саша. – Или спросить у Марии Сергеевны.

– Давайте попробуем оба варианта, – решил я.

Мы разошлись по домам, чтобы искать следы ЭтноХакера. Я первым делом залез на форум, где Саша уже находил “первых носителей”. Вбил в поиск “ЭтноХакер” – и сразу выскочила тема с десятками сообщений. Большинство были бредом: “ЭтноХакер – это городской шаман”, “Он может взломать твой сон”, “Если написать ему в три ночи, он ответит стихами”. Но среди всего этого я нашёл одно сообщение, которое выглядело иначе: “Если ты ищешь путь, не бойся спросить. Я здесь, чтобы помочь. Смотри на орнаменты – в них код”.

Я написал в личку: “Привет. Мы ищем путь дальше. Что за орнаменты? Какой код?” Ответ пришёл почти сразу: “Встретимся сегодня в 19:00 у старого рынка. Принеси то, что связывает тебя с прошлым”.

Я отправил скриншот ребятам. Лиза тут же: “У меня есть бабушкина брошь с орнаментом. Возьму её”. Саша: “У меня только старая бейсболка. Надеюсь, сойдёт”. Я подумал и решил взять свой первый телефон – тот самый, на котором я впервые зарегистрировался в соцсетях и который теперь не включается, но хранит кучу воспоминаний.

Весь день я был на взводе. Мама спрашивала, почему я такой нервный, не заболел ли. Я отмахнулся: “Всё нормально, просто много дел”. На самом деле хотелось рассказать ей всё – про метки, про сеть, про страхи. Но я знал: она не поймёт. Или сделает вид, что не поняла. Взрослые часто так делают, когда не хотят признавать, что мир меняется.