– Здравствуй… я друг. Пришёл помочь. Ты помнишь, как оказался здесь? – я говорил медленно, чтобы пациент смог проглотить и переварить каждое сказанное мною слово.

– Я… не помню…

– Я уверен, что помнишь. Постарайся успокоиться и закрыть глаза. Сделай глубокий вдох и скажи мне своё имя.

Метавшись по палате, пациенту пришлось ненадолго остановиться для концентрации на моём голосе.

– Адам…

– Хорошо… станет легче, не дыши слишком быстро, дай эмоциям улечься в разуме. Кого ты сейчас видишь перед собой,… нет! Не открывай глаза! Просто скажи…

– Я ничего не вижу, здесь темно, что Вы от меня хотите?

– Ещё минуту, Адам. Ты должен вспомнить…

Вдруг на несколько секунд мужчина замолчал, перестал часто дышать, немного успокоился. А ещё я был уверен, что в своей голове он восстановил картину случившейся аварии.

– Мы ехали домой. Кэти и Сьюзан спали на заднем сиденье. Там… там был дождь. Слишком темно… Меня обогнал сосед по дому, я машину сразу узнал! Он меня подрезал. Я потерял управление… потерял его, – схватившись за голову, Адам непрерывно рыдал.

– Не открывай глаза, не смотри на меня, слушай голос. Ты знаешь, где твои жена и дочь?

– Леон приходит каждый день и говорит, что они погибли. Почему он не признаётся, что убил их! Я ему уже не верю. Мне нужна помощь.

– Моё имя Саймон Моррис. Если хочешь, я могу забрать тебя в свою клинику, где мы обо всём поговорим.

Адам согласился на моё предложение. Не стану скрывать, что для меня случай был просто уникальный. Меня спасло, что я уже видел такое, и сейчас воспринимать происходящее было гораздо проще. Когда я приехал забирать его из больницы, врачи имели неосторожность зайти в палату втроём – ошибочное действие с их стороны. Только когда Адам услышал мой голос, который просил надеть повязку на глаза, он успокоился.

С первой встречи с моим новым пациентом я сразу понял, что смогу завоевать его доверие, только если парень будет слеп. Мы перевезли Адама в клинику и поместили в палату. Адам выбрал себе комнату, наиболее подходящую для своего нового восприятия мира. Парень отмечал, что не нашёл там входов, через которые к нему смог бы пробраться преследователь. Для начала лечения необходимо установить положительные условия, а самое главное – в период обострения ни в коем случае не напоминать, что он несёт полный бред. Мы проводили много времени вместе, Адам сидел с чёрной повязкой на глазах, продолжая вести со мной диалог. Адам рассказывал, как сильно любил свою семью. После нескольких неудачных разговоров, которые приводили к припадкам, ему удалось осознать, что жена и дочь погибли по-настоящему. С моей стороны задача упрощалась. Основным препятствием к лечению болезни всегда является «отрицание» – я смог сразу работать с «принятием». Адам осознавал, что остался один, но, когда надевал повязку, мог говорить со своим доктором. Бесконечные преследования со стороны «убийцы» не давали ему покоя.

Прошло около двух недель нашей терапии, и я, наконец, смог вывести его на разговор о личности преследователя. Как проговаривалось Адамом ранее, им являлся сосед по дому Леон Флетчер. Мы выяснили, что сосед намеренно столкнул машину Адама с дороги, так как был влюблён в его покойную жену. Сьюзан – так её звали, не один раз жаловалась Адаму о бесконечных приставаниях со стороны Леона. Однажды между ними произошла драка и вроде всё прекратилось. Но на детском празднике снова произошёл конфликт. Адам утверждает: «Я был уверен, что Леон не поедет за нами!», но тот стал просто одержим Сьюзан. К сожалению, всё уже случилось, и изменить произошедшее просто нельзя. Мне нужно работать с тем, что есть другого не дано.