Адам вдруг встал с пола и направился прямиком к куклам, встал перед ними на колени и продолжал говорить. Я стоял ровно за его спиной, была вполне ожидаема скорая агрессивная реакция. В тот момент я смог добиться максимального ухудшения обстоятельств, чтобы спровоцировать насильственные действия. Адам набросился на меня, снова повалив на пол. В теле появилась невероятная сила, одной лишь рукой он выломал ножку стула и стал меня душить. Я старался терпеть, сколько мог, но сил уже не оставалось, тогда вытащив из правого кармана шприц, я вколол ему в ногу успокоительное. Адам потерял сознание в мгновение. Я привязал его к кровати, начал ждать, примерно через тридцать минут пациент очнулся.

– Жалкий ублюдок! Я тебя не боюсь! Тебе меня не сломить…

Адам вдруг обрёл смелость, наконец-то его страх перед врагом ушёл. Мне пора было заканчивать театр для одного зрителя и приступить к плану. Парень продолжал оскорблять меня – говорил то, чего раньше не произнёс бы, я дал ему возможность впустить в себя эти эмоции. Схватив его за горло, я достал ампулу с лекарством. Вижу, как руки дрожат, почему это происходит со мной, я ведь всё продумал. Что-то внутри меня хотело остановиться. Я собрался с духом, сделал глубокий вдох и вколол ему за ухом препарат, так лекарство быстрее доберётся до мозговых клеток. Я отпустил Адама. Агрессия вдруг пропала, тот опустил свою голову вниз и замолчал. Я ждал реакции. Адам сдвинул брови и чётко посмотрел на меня.

– Вы Саймон? Я ведь прав?

Я продолжал молчать, осматривая его с головы до пяток, неужели получилось?! Мои следующие слова не должны были напугать пациента, мне необходимо придерживаться своего расчёта.

– Адам… ты знаешь, где сейчас находишься?

– Мистер Моррис, со мной всё хорошо. Вы привезли меня сюда, чтобы помочь излечиться.

– Кого ты видишь в том углу?

– Куклы, – хрипло добавил он.

– Час назад ты утверждал, что видишь свою семью…

– Нет,… к сожалению, они погибли. Это я запомнил.

– Где сейчас Леон?

– Когда я лежал в палате перед тем, как Вы меня посетили, мне говорили, что Леон не выжил после аварии. Тогда я впервые увидел его перед собой, но не поверил собственным глазам.

– Да! Вижу, мыслишь ты здраво.

– У Вас получилось, ведь так?

– Думаю, что получилось…

Я оставил Адама в палате. Мой план сработал. В такие мгновения люди обычно не верят в то, что сотворили, но я был уверен в результате ещё с самого начала. Теперь оставалось лишь понять, что мне делать со всей этой информацией дальше, надо бы мне подумать…

Прошло пару месяцев, прежде чем моя жизнь перевернулась с ног на голову. Я только что отметил свой 38-ой день рождения. Всё ещё продолжал держать Адама в лаборатории, потому что пока не понимал, что с ним делать. Утром мне поступил звонок от неизвестного номера.

– Доктор Моррис?

– Да.

– Вас беспокоят из Европейского приюта для сирот. Нам сказали, Вы сможете помочь.

– А в чём дело?

– У нас скажем так – проблемный ребёнок. Простите, это не телефонный разговор. Вы можете приехать?

– Уже выезжаю.

Эбби снова разозлилась на мою очередную поездку неизвестно куда. А я думал лишь о том, что такого важного могло произойти, что понадобилась моя помощь. Я становился популярным и востребованным и всё никак не мог привыкнуть к такому вниманию людей. Я прибыл на место довольно скоро. Меня встретила директор приюта в лице Элеоноры Рубенс. Поднимаясь по лестнице, меня вводили в курс дела.

– Рада, что Вы смогли приехать. Понимаете, всё дело в одной девочке. Она второй раз попала в наш приют. Четыре года назад осталась сиротой – её родителей жестоко убили. Сразу после инцидента, ребёнка привезли сюда. Спустя пару месяцев мы нашли новую семью и до вчерашнего дня о ребёнке никто не вспоминал. Девочка прожила в семье Андерсон ещё четыре года, а вчера нам сообщили о жестокой расправе над ними.