– Ничего я не старался. Само как-то получалось. И за уроками я не сидел по восемь часов день, не зубрил ничего. Может, гены родительские? Но недавно родители перебирали документы и нашли свои школьные аттестаты. Так там и две тройки нашлись у мамы. И сама она говорила, что в четвертях плохие оценки частенько бывали. Может, из-за класса? Да, сильный был относительно других, но, опять же, вместе с теми, кто действительно прикладывал усилия, были и двоечники, да и троечников тоже порядком было. Учителя? Да, были сильные учителя, например, Елена Борисовна – математику вела. Так благодаря ей я на первом курсе и сейчас с математикой вообще никаких проблем не имел и не имею. Одноклассники тоже так же говорят: в школе между тройкой и четвёркой было по математике, ничего не понимали, всё сложно, а сейчас чуть ли не лучшие в группе. Но опять же, не про всех учителей я могу такое сказать. Думаешь, у нас мотивация была? Успешная карьера, жизнь в достатке, увеличение нейронных связей в голове? Какие нейроны, ну, какие связи? Это же совсем не аргумент для ребёнка. Зачем это всё надо, он не понимает. А работа? Вот ты, например, имеешь на руках красный диплом вашего Белоельского университета, и что? Хоть раз он пригодился тебе? А живёшь в квартире миллионов за шесть, восемь; сколько она стоит? Муж, дети, всё есть, красота, зачем этот диплом? – я сделал глоток воды и продолжил: – Я думаю, это всё зависит от совокупности факторов. Каждый пункт год от года ухудшается, что ли. Мотивация поубавилась, нет цели, нет стимула, нет понимания, зачем это нужно. Родители не воспитывают, ругают, лишают права отмечать день рождения из-за исторички, которая поставила двойку. Учителя не объясняют, как, а только, что учить, не помогают в учёбе; им работа как будто и не интересна. Ольга Геннадьевна, учитель географии у меня; ведь как ей нравилось рассказывать про эти суглинки, антиклинали, Анды? Ольга Демьяновна, учительница начальных классов, человек старой советской школы, закалки. Она точно знала, что, как, зачем и почему и объясняла нам это… Уходит всё… А сама система? В университете преподаватели говорят, что то, что мы сейчас изучаем, раньше проходили в девятом классе! Экзамены эти и им подобные тесты ежегодные… Кто их придумал вообще? Хорошо, это хотя бы обсуждается – может, и исправится. А детские сады? Про них кто-нибудь что-нибудь говорит? Они что, не играют никакой роли в воспитании? Может, благодаря Галине Васильевне, которая моей группе носы и не только вытирала, мы и не оскотинились сейчас ещё окончательно? Я понятия не имею, как сейчас обстоят дела в детских садах. Дай Бог, чтобы всё было хорошо… – я налил себе и Наде по бокалу вина.

– Может, ты и прав, может… – задумалась Надя.

– Да какая разница, – я сделал глоток, – какая разница, прав я или нет? Это же действительно, как в том фильме, не показывают что-то его, всё одни и те же сериалы круглосуточно крутят. Так вот: «Собрались, обсудили, осудили, распили, закурили и всё… и всё». Знаешь, что действительно страшно? Родители осуждают детей за то, что они такие ленивые и бестолковые, учителей винят, за то, что не учат ни черта, и государство бранят за то, что ничего не делает. Сами себя не осуждают. Учителя осуждают детей тоже за то, что они ленивые, родителей за то, что не воспитали, и государство за бумажную волокиту, проверки, поломку системы. Себя не осуждают. Государство, разумеется, никого не осуждает напрямую, но, думаю, и так всё понятно. И только дети винят во всех бедах самих себя… Вот кто виноват в том, что школьница прыгнула вниз с тринадцатого этажа тогда, в июне, в ***ве? Или в том, что одна в марте почти на меня не упала, когда я проходил у подъезда? Вот кто? – мне казалось, что я перекричал Надю, когда она кричала на Костю. – Прости, тоже не сдержался, накипело.