Хлопает ресницами, поднимает на меня стеклянные от слез глаза, губы поджимает. Нос морщит, словно пытается сдержать истерику. Я то свою истерику уже отпустил. Внутри меня происходит самый настоящий атомный взрыв. Не могу его остановить, даже если захочу. Не осталось у меня сил на самоконтроль. Эта ведьма высосала из меня все силы за сегодня.

— Или ты скажешь, где деньги, — произношу с утробным рыком, — или подохнешь голодной смертью в этом месте. Ты больше никогда не увидишь солнечный свет. Сгниешь в клетке как никому не нужная вещь.

Только произношу последние слова, как взгляд у Вики становиться темным. Смотрит на меня без былого ужаса, со злостью и болью.

— Ты меня этим не пугай, — произносит стиснув зубы. — Меня еще с детского дома приучили, что я никому не нужна. Придумай что-то получше.

Так и замираю с кулаком в ее волосах. Видимо Вика не понимает что только что сделала. Медленно отпускаю руку, отступаю на шаг. Рыжуля улавливает изменение в моем поведении. С прищуром рассматривает мое лицо.

— Ты из детдома? — сразу вспоминаю Пашку.

Эта тема для меня особенно болезненная. Хоть я и рос в любящей семье, боль Паши, моего лучшего друга, предалась мне сполна. Столько раз я вступался за него. А сколько раз не успевал, и потом помогал залечивать порезы и ссадины? В те моменты я видел насколько жизнь несправедлива к одним, и щедра к другим.

Паша выдрал путь беззаконья, как и Вика. Но все изменилось когда повилась Линда. Мы все изменились, но больше всего Паша. Он нашел свое спасение, а я свой ад.

— Д-да, — отвечает неуверенно, взгляд опускает.

Вся ее агрессия испаряется, стоит ей подтвердить свои слова. Если бы не ремешки, Рыжуля уменьшилась бы в два раза, так сильно была видна ее боль и… смущение.

Действую на инстинктах. Достаю из кармана телефон, быстро нахожу нужный номер, и набираю короткое сообщение: “Она детдомовская”. Эта крупица информации может помочь Ване.

Прячу телефон, перевожу взгляд на напряженную Вику. Зыркает то на меня, то на карман куда я спрятал гаджет. Приближаюсь к ней почти вплотную, вклиниваясь между ее разведенных ног.
На секунду представляю, что бы сделал с ней, если бы она дала свое согласие. Член реагирует моментально. Ладонями касаюсь ее чуть выше колена. Медленно веду вверх, наслаждаясь мягкостью ее кожи. Черт, снова не туда ведут меня мысли.

— Т-ты обещал… — произносит дрожащим голосом и пытается дернуться.

Я прекрасно понимаю, о чем она говорит. Да, я говорил что секс с ней меня не интересует… дурак. Нехотя убираю руки, на что слышу рваный выдох.

— Я держу свое слово, — произношу спокойно, проглатывая ком разочарования.

“Хотя с радостью бы трахнул тебя пару раз”.

Решаю закончить на сегодня общение с Рыжулей. Так будет лучше для…

“Тебя” — честно отвечаю себе в мыслях.

Освобождаю ее, и без лишней траты времени сразу подталкиваю к выходу. В смежной комнате молча киваю на клетку, в которую Вика буквально заскакивает.

— Простынь, — выставляю руку вперед.

Не хочет отдавать, ой, не хочет. Но по моему непоколебимому взгляду и огромному количеству синяков, что уже проступили на ее коже, все же решает отдать тряпку. Закрываю клетку на замок, ключ прячу в карман. Выключаю свет и не глядя покидаю комнату.

Пока иду на первый этаж, ловлю себя на мысли, что чертовски устал. Даже многочасовые операции так не выматывали, как пережитый час с Викой.

— Точно ведьма, — произношу свои мысли вслух.

Заваливаюсь на диван, включаю телевизор чисто для мелькающей картинки. Смотрю на экран где идет какой-то новогодний фильм, но не вижу ничего кроме грустных глаз Рыжули.