— Метка исчезла! — констатирует жрец. — Свидетели подтверждают. Эйлис признается виновной в черном колдовстве и вместе с приплодом, несущим в себе семя тьмы, приговаривается к казни в колодце безвременья. Казнь состоится через час.

Сын, испугавшийся и чувствующий маму, начинает громко плакать. Сквозь тонкую пелену, застилающую мои глаза, ошалевшая от яркости и интенсивности чувств, вижу, как Верховный жрец морщится от плача Фейра.

Он отпускает мою руку, и я обессиленно падаю на каменный пол. По щекам струятся слезы, а я вся будто превратилась в одно сплошное сосредоточение боли. Одно не дает мне впасть в забытье: Фейр. Он где-то тут рядом. И Эргарн его так и не увидел… А ведь у них так похожи глаза, и я уверена, что сын унаследовал силу отца.

Кто-то поднимает меня на ноги, но колени тут же подгибаются. Я собираю все силы, что есть во мне, только чтобы взять Фейра на руки. Экономка подает ребенка, а я здоровой рукой кладу его на плечо и, сцепив зубы, придерживаю. Как могу. Сын мгновенно успокаивается и, тихо фыркнув своим маленьким носиком, сжимает пальчиками платье на моей груди.

Меня, как преступницу, под конвоем ведут в подвальные тоннели замка. Пахнет сыростью, подмерзшей плесенью и застоявшейся протухшей водой. Коптящее пламя факелов оставляет на потолке черные пятна и отливает оранжевыми бликами на тонких линиях паутинки, висящей там и тут.

Я оказываюсь в тесном и темном помещении камеры, где я, наконец-то, хотя бы могу сесть на жесткую деревянную скамью. Металлический стук решетки за спиной, поворот ключа, и все: я одна наедине со своим страшным будущим.

Колодец безвременья… Отличный вариант казни: без крови, криков и боли. Зато раз и навсегда, без следов и памяти. Был человек — нет человека. Но что находится по ту сторону портала, неизвестно: еще ни разу никто не возвращался.

И меня с Фейром ждет такая же участь.

Страшно? Да. Но мне кажется, не настолько, как предательство того, кого я любила, кому доверяла больше, чем себе, кто обещал беречь и заботиться… Когда-то появление метки стало тем самым лучиком солнца, который осветил мою жизнь, потому что слабая магичка никому не была нужна.

Я уже готовилась стать прислугой в одном богатом семействе, но метка короля изменила все. Со стороны Эргарна это было не просто слепое следование закону, это были чувства, нежность и бережное отношение. Иногда мне кажется, что только поэтому я смогла выжить в родах.

Все было… До того дня, когда ему полгода назад пришлось отправиться в поход…

В тусклом свете, падающем из-за решеток, пытаюсь рассмотреть свое запястье. Глубокий ожог, начисто выжегший кожу. Останется рубец… Хотя, что уж там… Ничего не останется, потому что меня уже не будет через час.

— Я люблю тебя, милый мой, — прижимая к себе Фейра, говорю я. — Ты самое лучшее, что произошло со мной в это жизни. И если будет хоть малейший шанс спасти твою жизнь, я сделаю это, чего бы мне это ни стоило…

Кажется, я нахожусь в каком-то состоянии на грани сознания, потому что не замечаю, как за мной приходят. Гремит засов на решетке, будит Фейра, которые начинает беспокойно возиться.

Я поднимаю глаза, чтобы разглядеть того, кто вошел в камеру, но против света я вижу только очертание широкой фигуры в плаще:

— У меня есть предложение, которое может спасти тебе и твоему ребенку жизнь, — произносит незнакомый низкий голос.

3. Глава 3. Эргарн. Возвращение

Подписываю последние документы относительно переговоров о перемирии с демонами и отвода войск. В голове будто кто-то бьет в огромный гонг, а боль сжимает виски.

Уже двое суток, с того самого момента, как я победил в сражении с королем демонов, по ночам я вижу один и тот же сон. Молодая красивая девушка с черными как смоль волосами, глазами цвета темного миндаля и удивительной улыбкой.