Изабелла Блэквуд, высокая, статная женщина с гордо посаженной головой и следами былой красоты на уставшем лице, вздрогнула, но не отвела взгляд своих карих, полных отчаяния, глаз. В них мелькнула искра гордости, унаследованной вместе с фамилией и вековой историей рода Блэквудов, которую я тут же безжалостно подавил.

– Мистер Вольф, я пришла, чтобы обсудить долг моей семьи. Долг, который возник не по нашей вине, а вследствие… непредвиденных обстоятельств.

Я усмехнулся, отпив глоток виски.

– Долг? Это слишком мягкое определение, миссис Блэквуд. Вы утонули в долгах, погрязли в них, как в зыбучих песках. И «Блэквуд Эстейт», ваша фамильная гордость, ваша драгоценная усадьба, – всего лишь вопрос времени, прежде чем перейти в мои руки. Стать еще одним трофеем в моей коллекции.

– Я знаю, – прошептала она, сжимая руки в перчатках. – И я готова на всё, чтобы этого не допустить. Ради памяти моего мужа, ради будущего моей дочери…

– Всё? – приподнял бровь, испытывая её решимость. Кружа бокал с виски, наблюдал за игрой света на его гранях. – Всё – это очень широкое понятие, миссис Блэквуд. Мне интересно, насколько далеко вы готовы зайти.

Изабелла замолчала, словно собираясь с духом. Ее губы сжались в тонкую линию. Затем, с отчаянной, почти безумной, решимостью в голосе, произнесла:

– Вы знаете, что я могу вам предложить. То, о чем шепчутся в ваших кругах. То, что вы цените превыше денег.

Я сделал затяжку сигарой Cohiba Behike 56, выпуская клуб ароматного дыма в воздух.

– Действительно знаю. Вашу дочь. Элизу. Юную, прекрасную, невинную Элизу.

Изабелла побледнела, и на ее щеке проступил едва заметный тик.

– Элиза не знает об этом. Я хотела сначала поговорить с вами. Умоляю вас, будьте с ней… снисходительны.

– Разумеется, – кивнул, скрывая за маской безразличия вспышку предвкушения. – Мне нравится ваша осмотрительность. Но я должен убедиться, что она готова к этому браку. К этому… союзу.

– Она любит свою семью, – ответила Изабелла, голос ее дрожал. – Она сделает всё, что потребуется, чтобы нас спасти. Она… хорошая девочка.

– Любовь – это хорошо, – усмехнулся, гася сигару в хрустальной пепельнице. – Прекрасное, трогательное чувство. Но в бизнесе, миссис Блэквуд, важны гарантии. Я хочу увидеть её, поговорить с ней. Лично. Убедиться, что она понимает условия сделки… и готова их выполнить. Приведите ее ко мне завтра вечером. Пусть наденет что-нибудь… голубое.

Изабелла опустила взгляд.

– Когда вы хотите её увидеть?

– Завтра, – ответил я. – В полдень. В ресторане «Le Fleur». Я пришлю за ней машину.

Изабелла подняла голову.

– А если она откажется?

Я улыбнулся, но в этой улыбке не было тепла.

– Тогда вы потеряете всё, миссис Блэквуд. Абсолютно всё. Выбор за вами.

Изабелла кивнула, признавая своё поражение.

– Я… я понимаю.

– Отлично, – сказал я, вставая. – Тогда на этом мы закончим. Завтра я жду Элизу. И я надеюсь, что она будет более разумной, чем её мать.

Изабелла встала, поблагодарила меня дрожащим голосом и вышла из кабинета. Я смотрел ей вслед, чувствуя удовлетворение от завершённой сделки. Ещё один шаг к моей цели, ещё одна победа.

Но где-то глубоко внутри, в самом тёмном уголке моей души, шевельнулось что-то странное, непонятное. Сожаление? Сомнение? Или что-то ещё более опасное? Я тут же подавил это чувство, заблокировал его в самой глубине сознания. Эмоции – это слабость. А слабость недопустима.

Я снова посмотрел в окно. Город мерцал огнями, манил своими возможностями. И я знал, что завтра я получу то, что хочу. Элиза Блэквуд станет частью моей жизни. И я сделаю всё, чтобы она сыграла свою роль идеально. А что будет потом… Это уже не имеет значения.