- Давай договоримся, друг мой. – Эш внезапно остановился. – На сегодня ты Френсис. Побудь хоть день собой, без маски Альфреда или Герберта. А? Всего один день. Даже не так – вечер. Без твоих двойников, в которых я скоро запутаюсь. Только ты сам.

- Зачем? – устало спросил Френ. От свежего воздуха мысли понемногу прояснялись.

- Да просто скучаю по малышу Френни, - рассмеялся вдруг Эш. – Давно с ним не говорил. Ну, так как? Окажешь мне милость?

- Пожалуй, - согласился юноша. – Хорошо. Пусть будет Френсис.

Легко сказать, а сделать ой как непросто! Какой он, Френсис? Его настоящее «я», которое Альфред-Герберт настойчиво в себе заглушил? Вспомнить бы… А, вспомнив, суметь загнать обратно в черноту собственной души, одержимой демоном. А Эш шел рядом, любуясь на первые звезды. Вот кому все ни по чем! Демон обладал качеством, которого сам Френ был лишен. Он умел радоваться. Видеть лучшее, смеяться над серьезным и сложным. Эш казался куда более живым, чем его господин. Если бы не его гастрономические пристрастия, Френсиса и вовсе не смущало бы присутствие Эша в его жизни. Однако раз в месяц демон отправлялся на охоту. Бывало, рассказывал, кто попался в его сети, но в последнее время перестал. Понял, что его господин и так балансирует на тонкой грани безумия.

А впереди показались улочки восточных районов, яркие и опасные. Френу всегда больше нравились именно эти кварталы, а не вылизанный, искусственный центр города. Хотя когда-то было иначе… Френсису тогда исполнилось семь, и он сбежал из приюта вместе с Альфредом, чтобы поглазеть на короля и принца. Всем ведь известно: в день рождения Людовика его отец кидает в толпу золотые монетки. О, как Френ мечтал хоть об одной! На нее можно было купить сладости себе и другу, еще и ребят в приюте угостить. Вот и пришла безумная мысль – сбежать. Никто ведь не заметит, если двое воспитанников ненадолго исчезнут? На самую малость…

Тогда Френ впервые увидел центральный улицы. Если бы не Альфред, он бы стоял, разинув рот, до самого вечера, но друг сориентировался быстрее, схватил его за руку и потащил за собой, чтобы успеть полюбоваться на праздничный кортеж. Монетка им тогда не досталась, зато трепка была та еще! Когда к вечеру двое расстроенных мальчишек вернулись в приют – а куда еще им было идти? – их ждали разгневанные воспитатели.

Френсис сам не заметил, как начал улыбаться. Странно… Когда-то ему казалось, что он задыхается в серых приютских стенах. Сейчас же те далекие времена вспоминались как счастливые мгновения детства, которые слишком быстро закончились. Когда все переменилось? В какой момент Френ перестал быть самим собой? Наверное, со смертью Альфреда… Тогда он впервые мысленно примерил на себя его имя, его судьбу, и постепенно тихий и стеснительный Френсис ушел в тень, а бойкий и бесстрашный Альфред вышел вперед, заслонив собой друга.

- Я хочу посмотреть на воду, - сказал Френ, останавливая демона.

- Хорошо, - легко ответил Эш. – Давай пойдем по набережной, почему нет?

Вода притягивала Френсиса. В детстве он мечтал о далеких странствиях, дальних землях, парусах кораблей. Мечты быстро остались в прошлом, разбившись о реальность сиротской жизни, но Френ до сих пор любил реки, озера, пруды. Он часто прогуливался по набережной, когда надо было подумать и достигнуть хоть какого-то порядка в голове. Вот и сейчас он стоял, глядя на чернеющую воду, и чувствовал, как становится легче дышать. Альфред отступил. Остался Френсис, как того и хотел демон. Только зачем? Зачем кому-то это ничтожество? Нет, Френ не был нужен никогда и никому. Поэтому и стал пустым местом. А вот Герберт был чем-то средним между Френсисом и Альфредом. Этаким компромиссом, с которым можно было жить.