– Давай, рассказывай: чему я обязан таким визитом? Извини, что я напрямую, но я уже не знаю, чего и думать, после твоего звонка места себе не нахожу, может, кому дорогу перешел из московских воров? – начал разговор Кастет, после того как толстое звуконепроницаемое и непробиваемое стекло отделило их от водителя.

– Да нет, это не твои заморочки, это мои делишки привели меня на твою землю. Хочу просить тебя о помощи, может, чего подскажешь, подсобишь. Знай, я в долгу не останусь. Князь всегда платит свои долги.

– О чем базар, конечно, помогу. Но чем помочь и в чем?

– Понимаешь, дело очень деликатное. Необходимо выследить одних черных копателей, нужны они мне очень.

– Не вопрос, организуем.

– Ну, вот и славненько. Они прибудут завтра утром, я так думаю, мои ребята их нагонят, и мы будем контролировать каждый их шаг. А теперь хотелось бы в баньке расслабиться и выспаться с дороги, стар я стал для таких перелетов.

– Все сделаем в лучшем виде, – взяв мобильный телефон, Кастет сделал необходимые распоряжения по поводу подготовки бани и маршрута следования кортежа.

***

Тем временем путешественники мчались по шоссе, и чем дальше они отъезжали от Москвы, тем беднее была встречавшая их российская глубинка. Ассортимент в магазинах не богатый, но цены выше столичных. Особенно это было заметно для Катерины, она ведь никогда не выезжала из Москвы и сейчас, глядя в окно, начинала осознавать, что все это время жила в другом мире – мире достатка и процветания. Создавалось впечатление, в одной стране существуют два разных стандарта. Статистический москвич среднего достатка чувствует себя довольно богатым человеком на расстоянии трехсот-пятисот километров от Москвы. А вот богатый человек из глубинки в Москве выглядит нищим. Богатство человека, его влияние на других людей – все зависит от населенного пункта: в крупном городе один стандарт, в небольшом городе – другой, ну а в деревне третий, но зато он – человек из «Новых русских», барин в своем круге, и эту жизнь он ни за что не поменяет на другую. Это касается и человека, который стремится всеми путями занять высокую должность не ради богатства, а ради важности, чинности, чтобы показать свою значимость: «Вот я какой НАЧАЛЬНИК». И горе тому, кто скажет: «Ну и что начальник, давай делом заниматься». Дела его уже не касаются, он ходит, как павлин, чистит свои перышки да ищет, где что можно прибрать к рукам, да побольше, побольше. И эта мнимая власть над людьми как бы второго сорта включает в нем алчную сторону – сторону дьявола. Дьявол, проснувшись в человеке, уже никогда не выйдет из него, и только специальный обряд сможет это исправить, а лучшее лекарство от этой болезни – гильотина.

– Я вижу, ты о чем-то задумалась? – спросил Всеволод Катерину, наблюдая, как она уныло смотрит в окно. А мимо проплывал какой-то небольшой городок с грязными улицами и бедно одетыми пешеходами. На дорогах преобладали автомобили отечественного автопрома восьмидесятых годов – «копейки», «шестерки», «москвичи»… не видно было только «запорожцев», видимо потому, что запчасти к нему стоят как на иномарки.

– Знаешь, живешь своими проблемами, смотришь телевизор, а там то террористами пугают, дескать, они нам угрожают, то мировой кризис в чем-то виноват… А ведь раньше было еще хуже, но мы как-то по-другому, более радостно воспринимали жизнь вокруг нас. И не было такого ощущения нищеты и подавленности у людей. Хотя нам, конечно, ничего не рассказывали, а если и рассказывали, то говорили неправду, но это ведь к лучшему – кому нужна такая правда? Правда, от которой жить не хочется. Если происходил мировой кризис, нам говорили: «Капиталисты опять обделались, у них финансовый кризис». И мы радовались от души, не подозревая, что и нас он коснется, а когда были трудности у нас, мы их сообща героически преодолевали.