– После очередного похода на Фергану я почувствовал, что если не остановлюсь, то сойду с ума от жестокости войны и потери своих товарищей. Я долго бродил по городам с целью найти себе занятие по душе и вот умные люди посоветовали наняться в охрану мирных караванов. Это ремесло, которое я освоил, и душа моя успокоилась. Есть много времени для размышлений, надеюсь, мои добрые намерения будут учтены в Судный День… – лицо Темира просветлело и подобие улыбки мелькнуло на его суровом лице, обросшем жесткой седой щетиной.

– А действительно ли охота лучший способ тренировки воинов? – спросил Салим, отвлекая своего собеседника от тяжелых мыслей.

– Конечно! Это древний способ выучки и чем лучше и проворнее охотник, тем он надежней в бою! Ведь на охоте надо окружать в круг или полумесяц, растягиваться на сотни фарсахов, неожиданно совершать набег, обманывать зверя, осыпать стрелами, потом ринуться в ближний бой, рубить и маневрировать! – оживленно рассказывал Темир. – А еще есть тяжелая конница, вся закованная в железо. Они идут ровными рядами, сметая врага на своем пути! Нужна смелость, строгая дисциплина. У нас уважают и чтут только сильных, презирают нерешительных и слабых. Самые сильные батыры в почете, на них молодые смотрят и учатся.

За разговорами караван приблизился к Кашгару. Перед западными воротами, именуемыми Воротами Мира, украшенными резьбой и обшитыми железом, караван встретил управляющий и проводил в гостиный двор. Салим был приятно удивлен увидев богатое убранством и декором здание. Оно было построено из красного камня и кирпича, с белыми колоннами и большим вымощенным плитами внутренним двором, посреди которого журчал бассейн с фонтаном.

Постояльцы сидели и лежали на коврах и цветастых подушках вокруг круглых столиков, они пили чай и с любопытством поглядывали на вновь прибывших. Кроме местных торговцев здесь были арабы и персы. Салим и его спутники приветствовали всех кивком головы, приложив руку к груди.

Утром Салим поспешил на церемонию открытия рынка, которая проходила ежедневно на протяжении вот уже нескольких веков. Это красочное и театрализованное действие состояло из приветствий правителя, известных ремесленников и представителей религий. Перед народом зачитали правила рынка, размер сбора, цены на основные товары, а также призвали быть честными и добропорядочными. Всем представили кадия рынка, который должен был решать возможные споры. Все завершалось музыкой и танцами. Такого открытия рынка Салим еще не видел.

Когда ворота открылись, народ хлынул по рядам. Эта масса людей гудела, словно пчелиный рой. Всюду была слышна уйгурская речь – язык коренных жителей Кашгара.

Салим с помощником Хасаном, охранником Темиром, кадием Ибрагимом и писцом Аяром прогуливались в квартале ткачей. Извилистые улочки были засажены ивами и абрикосами. Торговую улицу сплошь увесили коврами. Они были под ногами, на дверях лавок, висели на натянутых веревках над головами: разных размеров и расцветок, шелковые, хлопковые, шерстяные, ворсовые и без ворса. Орнаменты и узоры на коврах поражали разнообразием. Здесь и растительный, и геометрический, и с изображением диких и мифических животных.

Салим остановился у лавки. Он уже давно научился определять по расцветке и орнаменту место изготовления ковров. Его внимание привлек ковер кочевников-огузов. Некоторые купцы по незнанию называли их парфянскими, персидскими или бухарскими. Однако Салим точно узнавал их по чистоте красок, традиционному красному цвету и геометрическому орнаменту. Он даже мог сказать, какое племя соткало этот ковер. Судя по узнаваемому сюжету, ромбовидному узору и покраской от светлого красного до самого темного, почти черного, этот ковер сделали в племени эрсары. Этот древний мотив кочевники передавали из поколения в поколение. Кто хоть раз в жизни держал в руках огузский ковер, тот уже никогда не спутает его с коврами других народов.