Все произошедшее и слова Салима писарь Ибрагим, неотступно следовавший за отрарским купцом, зафиксировал в своих записях. Этот бывалый писарь, служивший когда-то при дворе, научился быстро схватывать произнесенные хозяином слова. Натренированный придворными правилами, он на полуслове угадывал слова, считывая их по губам и точно записывал своим мелким почерком тауки. Салиму почти никогда не приходилось повторять дважды произнесенные в адрес писаря приказы.

Худой и слегка сутуловатый из-за постоянного корпения над письмом, с покрасневшими глазами от работы при неустойчивом пламени лампады, Ибрагим был немногословен. Он предпочитал внимательно выслушать и подумать, прежде чем вывести голубиным пером-каламом текст на бумаге. Обстоятельства приучили его вести свои записи в разных положениях – сидя, почти распластавшись, стоя, держа перед собой бумагу, или опершись на колонну в помещении, в темной и тесной лавке. Он приноровился писать даже в дороге, сидя на лошади, верблюде или на семенящем ослике. Ибрагим обладал прекрасной памятью, запоминал имена, даты, цифры, названия товара, его достоинство и цену. Насмотревшись на дворцовые нравы в цитадели, терпя придирки сановников и заносчивых управляющих, он испытывал отвращение к лицемерию и чванству, поэтому покинул службу и подрабатывал на рынке, пока не нанялся писарем в караван Салима.

При выходе из квартала ткачей отрарцы задержались у лавок с тканями. Здесь Салим был очень внимателен, сосредоточен и приказал писцу тщательно записать все цены на шелк. Его интересовало, какой вид шелка и по какой цене привозят в Кашгар из страны Сун. Уже поздним вечером усталые и полные впечатлений они вернулись в караван-сарай.

Салим не собирался надолго задерживаться в Кашгаре и приказал слугам готовиться к очередному переходу. Им предстояло преодолеть опасную пустыню Такламакан. Пополнив запасы воды, еды и фуража, слуги закрепили тюки на верблюдах и мулах. Перед отъездом Салим посетил мечеть Юсуфа Хас Хаджиба, где совершил каср-намаз и прочитал дуа о благоприятной дальнейшей дороге.

Их путь пролегал между высоких гор со снежными вершинами и пустыней. Навстречу двигались многочисленные телеги кашгарцев и доланов, запряженные быками и мулами, а также трудяги-ослики и верблюды бактрианы, груженные различным скарбом.

Салим много слышал о пустыне Такламакан, простирающейся между горами Тэнри Тау, Тибетом и страной Сун. Сейчас, вглядываясь в огромные дюны, он припомнил рассказы об обитающих здесь злых духах-шайтанах, белых драконах и всякой другой нечисти.

– Астафируллах! – промолвил Салим, – Огради нас от нечистого!

Проводник, нанятый в Кашгаре, предупредил, что в пустыне часто бывают пыльные бури, поэтому всем следует держать наготове ткани для того, чтобы закрывать морды животным и лица людей. Если ветер будет сильным, то необходимо будет остановиться и переждать ненастье.

Не успели они преодолеть один фарсах, как небо заволокло тучами. Из пустыни подул горячий ветер, постепенно нарастая. Какой силы он достигнет, никто не знал. Проводник молча ехал впереди и караван следовал за ним. Песок летел со всех сторон, застилая глаза, проникая в рот и нос. Идти стало труднее и скорость каравана замедлилась. Морды животных повязали тряпками, а на «небесных» лошадей накинули попоны и специальные маски на голову. Внезапно ветер прекратился и люди облегченно вздохнули. Однако проводник крикнул, чтобы не спешили снимать повязки. И он оказался прав.

Не успела пыль осесть, как из пустыни донесся неприятный свист, а затем шелест. Звуки слились и все увидели, что на них сплошной стеной движется песчаная буря. Массы песка обрушились на караван, словно могучий джин бросил их на людей и животных. Салим подстегнул коня, объезжая караван он кричал, чтобы люди усадили верблюдов и скрылись за ними. Вскоре караван был собран в круг, и все спрятались за животными. Пытаясь перекричать ветер, Хасан громко молился, прося Всевышнего помиловать их. Все закончилось так же быстро, как началось.