На белую скатерть в мелкий цветочек, одна за одной падали слезы. Стекали по недвижимому, бледному лицу.

- Я повторюсь. – Продолжал он. – Понимаю, как это выглядит. И не собираюсь тебя гнать, вышвыривать, или вроде того. Я подберу тебе достойное жилье, обеспечу достойную жизнь. В конце концов, в прошлом, ради меня ты продала квартиру. Не думай, что я забыл. Для меня… ты всегда останешься младшей сестрой, которая в любой момент может обратится ко мне за помощью.

- Н-нейт. – Едва ли выдавливала из себя Эмма, с ужасом глядя вперед. – Что… что ты несешь? Ты же… ты любишь меня. Ты мне так говорил. Ты помнишь? – Не помня себя, девушка встала, и попыталась обнять мужчину, однако он сухо её отстранил и усадил назад, на стул.

- Хватит этого. Я тебя люблю. Как сестру, как близкого человека, который вырос со мной. Но это не та любовь, на которую ты рассчитываешь.

- Но ты говорил, что. – Глаза раскрывались все сильнее, и походили на две крупные, бликующие монеты. – Ты говорил, что ты всегда будешь со мной, что бы не случилось. Ты, ты так говорил, ты обещал. – Слезы оставляли на щеках красные борозды. Руки тряслись. Сон. Все это тяжелый сон.

- Не так давно ты сказала мне, что больше не ребенок. - Нейтан сжал зубы. - Так вот. Я буду платить за твою квартиру, когда найду её тебе. Я буду перечислять тебе деньги, пока ты не станешь самостоятельной. Но, я надеюсь, хотя бы позаботится о себе ты в состоянии!! - Он едва держался, чтобы не повысить голос. - Море людей живут на земле с разной степенью инвалидности. И как-то справляются. Ты тоже справишься, пора взрослеть.

От такого тона Фастер отшатнулась. Изо всех сил сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Звон в ушах усиливался, сердце начинало болеть.

- Пока такая ситуация, я постелю тебе кровать в гостевой. – Штайнер нахмурился и прикрыл глаза. Затем молча встал, и направился прочь из кухни.

- Н-нейт. – Зачем-то продолжала шептать девушка, глядя ему вслед. Словно… скажи она его имя еще раз, и злостный мираж развеется. Сон закончится, и она проснется.

- Не заставляй меня произносить это вслух. – Ответил он, не поворачиваясь, сжимая зубы.

- Ч-что произносить? – Никак не могла перестать заикаться, однако следом этого вопроса послышался горький, ироничный смешок.

- Между нами все кончено, Эмма. Прошу, возьми себя в руки, и смирись с этим. Я буду помогать, но на этом все. Не надо сцен, или истерик. Никому от них лучше не будет, а твоему здоровью в первую очередь. Подумай о себе.

Дверь закрылась, и послышались удаляющиеся шаги. Схватившись за лицо, Фастер разрыдалась. Кусала до крови губы, сжалась на стуле, схватившись за колени. Кошмарный сон никак не заканчивался, напротив, туман полностью сошел. С улицы доносился щебет птиц и сигналы автомобилей. Волосы вставали дыбом, начинался тремор.

Что только что произошло? Любимый Нейт… привел в дом другую?

Он больше не её Нейт?

Как это произошло, когда? Почему?

Воздуха не хватало. Она ежилась, вытирала пальцами глаза. Какая-то незнакомая женщина, лицо которой Эмма даже не рассмотрела. Короткая стрижка, каштановые волосы. Он все это время любил брюнеток? Даже фигуру не рассмотрела. Было не до того. И кем… он ей представил саму Фастер? Сестрой? Девушкой-инвалидом, которую нельзя прогнать, но с которой пообещал расстаться?

Сердце болело от горя. Ноги, на какое-то мгновение, перестали ощущаться. Больно, слишком больно. Сон. Она же… ему верила. Верила, что они будут вместе и без свадьбы. Хотя, разве свадьба остановила бы его? Верила, что Нейт никогда не оставит. Ведь не оставил, когда ушел из детского дома. Верила, когда он говорил, что будет рядом. Когда кивал на вопрос «ты меня любишь?». Верила, что полюбил несмотря на то, что она «дефектная». Совершенно несамостоятельна и нежизнеспособна. Несуразная. Ничего не может сама.