Наконец, Мастер войны растянул изувеченные губы в своей страшноватой улыбке.

– Сладкой погибели, Риордан, – произнес он.

Это было приветствие поединщиков. Строго говоря, Риордан не имел права на такое обращение, потому что ни разу не выходил под флагами Овергора на Парапет Доблести. Конечно же, Мастер войны помнил об этом, но тем не менее выбрал сейчас именно эти слова, чтобы поздороваться с бывшим кадетом.

Риордан спрятал письмо в нагрудный карман, поднялся из кресла и почтительно коснулся сжатым кулаком могучей лапы Биккарта.

– Ты продолжаешь заниматься? – спросил Мастер войны.

– Каждый день.

– Загляни как-нибудь к нам. Мне интересно, что ты освоил за последнее время.

Риордан кивнул. За этой фразой крылось многое. Биккарт давал понять, что по-прежнему на него рассчитывает. Теперь стало ясно, почему он выбрал такое приветствие. Риордан взглянул ему в глаза и ответил на незаданный вопрос:

– Я рожден для этого, и я там буду.

– Пусть богиня Скельда станет свидетельницей твоих слов, – ответил Биккарт.

Мастер войны услышал от Риордана те слова, которые хотел услышать. Он резко, как на шарнирах, развернул свое массивное тело и стал спускаться по лестнице вниз. Риордан проводил его задумчивым взглядом, а потом открыл дверь кабинета Накнийра и шагнул внутрь.

Визир сидел за столом, обшитым красным бархатом, и читал какой-то свиток. Риордан не знал возраст своего покровителя, но предполагал, что ему далеко за сорок. Для своих лет Накнийр находился в прекрасной физической форме, потому что вел жизнь аскета. В его худом теле скрывалась немалая сила. Вкупе с навыками убийства голыми руками это делало визира очень опасным противником. На глазах Риордана он задушил своим шарфом резидента Крайонского братства, который играючи прикончил пару агентов и расправился бы с остальными, не приди Накнийр им на выручку.

Несмотря на жестокость, у визира было отличное чувство юмора, хотя и довольно своеобразное. Больше всего на свете визир любил, когда люди проявляют свою истинную суть, и умел довести их до этого состояния. Перед ним в Овергоре трепетали все. Плести интриги против Накнийра было бесполезно – этот человек не имел слабостей. Вернее, имел одну, но этой слабостью пока никто не рискнул воспользоваться. Потому что эта слабость прекрасно сама могла за себя постоять. Она имела имя, и это имя было Риордан.

Визир дождался, пока его личный секретарь подойдет поближе, и отложил свой манускрипт.

– Знаешь, что я сейчас изучаю? – спросил он.

Вопрос был риторическим, но Риордан все равно отрицательно качнул головой.

– Отчет о задержаниях за последние полгода. С тех пор, как ты стал принимать в них участие, количество смертей преступников возросло втрое. При этом наши потери резко снизились. Как защитник интересов короны, я приветствую такое положение дел. С экономической точки зрения для государства нет ничего лучшего, чем мертвый преступник. Кроме того, превентивные убийства имеют немалый воспитательный эффект. Однако некоторых нужно все-таки брать живыми, Риордан.

– Ваша светлость, в этом списке нет ни одного, кто не оказал бы сопротивления при аресте, – ответил Риордан.

– Ты меня услышал, и ты меня понял.

С этими словами Накнийр поднялся из кресла и вышел из-за стола.

– На носу война с Фоллсом. Нам придется задерживать не только грабителей, но и шпионов. Людей подготовленных. И они точно станут оказывать сопротивление, можешь не сомневаться. Так вот, Риордан, мне они нужны живыми все до единого. – произнес визир с улыбкой, от которой запросто могли завянуть все цветы на дворцовой аллее. – Или, по крайней мере, они должны прожить достаточно, чтобы мы успели их допросить.