– Осы?! – восклицает Дина и вжимается в кресло. – Вы их вытравили оттуда?

– К сожалению, нет, мадам Лима запретила их трогать. Объясняла их присутствие тем, что надо быть ближе к природе, надо бороть свой страх, это же всего лишь насекомые.

– Похоже на бред. Опасно держать ос так близко, и для тебя, и для них.

– Конечно, ерунда, но я вступила в клуб, принимая все его условия, одним из которых являлось повиновение хозяйке. Тогда мне было дико интересно данное сообщество, я соглашалась со всем и слушалась всех, чтобы пройти эту игру до конца.

– Не знаю, я хотя бы ручку от окна потребовала, – Ро надувает губки, выражая непонимание моей точки зрения.

– Ой, я как увидела ос, мне так прохладно стало, ты не представляешь. Так свежо! Лима дала возможность проветривать только тогда, когда мои обожаемые соседи ушли в спячку.

– А как себя вела соседка?

– Мы общались неплохо поначалу. Марли – это зверь, самый настоящий зверь! В хорошем смысле, конечно. Она была трудоголиком, постоянно лезла туда, куда нужно и не нужно: куча подработок, волонтерство, шитье одежды на заказ, рисование и много другого. Мы часто спорили с ней на разные темы. Например, я считала волонтерство глупостью, за любую работу нужно платить. Кошатница отстаивала свою позицию до последнего. Разговор зашел не в ту степь, Марли начала огрызаться, упрекать меня в том, что я мыслю неправильно. А как правильно? Думать как она, так и с ума сойти недолго, причем не мне, а остальным кошатницам. Двух Марли в доме терпеть не стали бы.

– Настолько она раздражала вас?

– Это было больше, чем раздражение. Она могла вывести нас из себя на раз-два. Единственное, что меня сдерживало от сурового слова, была ночь. В темное время могли случиться вещи, от которых я спасала Марли. Сказать честно, если бы я не была ее соседкой, то давно уже позволила резкость и жила дальше в гармонии.

– Еще до съемки мы с тобой разговаривали в гримерке, и когда ты увидела зеркало, то сказала, что Марли бы здесь не понравилось. Почему? Может быть, она не считала себя привлекательной?

– По ее словам, она была очень симпатичной девушкой, с самооценкой там все в порядке. В двери, ведущей в комнату Марли, отсутствовал замок, и зеркала не было по той же причине.

– Догадываюсь, что это связано с ночами, да?

– Конечно. До моего заселения комнату рядом с Марли занимала Хелен. Потом мадам Лима объявила кошатницам о пополнении в семье, и Хелен облегченно выдохнула. Дело в том, что новичков специально размещали на втором этаже рядом с Марли, с целью проверки на прочность.

– Сколько девушек не прошло проверку?

– Это отдельная история.

– Хорошо, давай вернемся к Марли. Что такого происходило ночью?

– Первая ночь прошла спокойно, а вот во вторую меня ждал сюрприз.

Июнь.

Ночник включился с треском и тут же погас – лампочка перегорела. С грустью отложив книгу, постаралась лечь удобно. Я себя знаю, если сразу не усну в комфорте, то всю ночь ворочаться буду. Сон накрывал с головой, когда я услышала всхлипы. Села на кровати: вроде послышалось. Тотчас постучали. Наверно, мадам Лима снова решила пожелать спокойной ночи. Я нехотя выползла из теплой постельки и открыла дверь. Марли стояла с бешеными глазами и тряслась.

– Я проснулась, – сказала она и кинулась мне на шею. Я чуть не рухнула вместе с ней на пол, но устояла на ногах. Сквозь рыдания Марли выдавливала из себя только одну фразу: «Я проснулась». Минут через десять мне удалось ее успокоить. Девушка сидела на кровати, слегка покачиваясь из стороны в сторону, пока я ходила на кухню за водой и успокоительным.